отнесено к 1850-м гг.: в первом из них «Проблеску» предшествует «На смерть Жуковского», последующим оказывается «Дума за думой, волна за волной...»; в Изд. 1886 — предшествует «Святая ночь на небосклон взошла...», а следует за «Проблеском» «Чему молилась ты с любовью...». По-видимому, первая публикация в Урании не было учтена. Сближение в Изд. 1868 «Проблеска» с посвящением В.А. Жуковскому показательно: тютчевское стихотворение явно связано с традициями Жуковского.
Датируется на основании цензурного разрешения Урании 26 ноября 1825 г.; произведение не могло быть написано позднее осени 1825 г. С издателем Урании М.П. Погодиным Тютчев был лично и дружески знаком и мог сам ему передать стихотворение во время своего пребывания в Москве летом этого года.
Р.Ф. Брандт (Материалы. С. 161) обратил внимание на образ «воздушной (эоловой) арфы, бывшей у Раича...», таким образом осмысливая реальный подтекст образа. Однако К.В. Пигарев (Лирика I. С. 337) отметил, что Раича не было в Москве во время пребывания в ней Тютчева. Поэтический образ арфы, так часто используемый Жуковским, скорее всего был навеян Тютчеву романтическими настроениями той поры.
В ж. «Пантеон» (1854. Т. XV. Кн. 6. Отд. IV. С. 11), отрицательно отозвавшемся о ряде стихотворений Тютчева, были отмечены среди других «очень плохие» стихи 19–20-й в «Проблеске». Однако Л.Н. Толстой выделил «Проблеск» буквой «Т.!!!!» (Тютчев) и подчеркнул 23-ю и 24-ю строки, видимо, как особенно характерные для этого поэта (см. ТЕ. С. 146). И.С. Аксаков (Биогр. С. 320) сказал о нем: «В этой последней пиесе встречаются уже некоторые достоинства и особенности Тютчевского стиха». Он процитировал первую и последнюю строфы. Это стихотворение ценил В.Я. Брюсов (По поводу нового издания сочинений Ф.И. Тютчева. РА. 1900. Кн. 1. С. 407): «В юношеских стихах Тютчева тоже сказываются уже все особенности его поэзии. Мало того, эти особенности выступают в них более резко; в них есть, по выражению Фета, «широкие размахи неопытной руки, еще не знающей краю». Как иначе назвать такое изображение высшего восторга», и далее процитированы два стиха, которые были забракованы рецензентом из Пантеона: «Как бы эфирною струею / По жилам небо протекло...» С. Адрианов, опубликовавший рецензию в «Вестнике Европы» (1912. № 10. С. 409), также обратился к стихотворению, предложив психологический комментарий к последним строфам: «Тютчев вообще был человек несильный. Минуты душевного подъема давались ему дорогой ценой; они были у него очень кратковременны и разрешались не отдыхом покоя, а каким-то томлением, по-видимому нервическим». Рецензент процитировал строки 22–24 и 29–32, присовокупив: «Тютчеву далеко было до гениальной гармоничности и мощи Пушкина...» Д.С. Дарский восторженно отозвался о строках 19-й и 20-й (цитируя их: «Как бы эфирною струею / По жилам небо протекло!»). «Такой гениально дерзкой чертой представил он однажды охватившее состояние. И, погружаясь весь в небесный эфир, он им опьянялся в экстатическом умоисступлении» (
