Он кивнул капитану-артиллеристу, сидевшему рядом. Капитан достал из портфеля пачку бланков и сказал:
— Товарищи, каждый из вас должен прочитать этот документ, поставить свою фамилию, сегодняшнее число и подпись.
Профессор-физик Трегубов, едва взглянув на бланк, понял:
«Стандартная расписка о неразглашении. Сколько я их уже подписал? Не помню».
Он подмахнул бумагу и передал ее капитану.
После того, как формальности были улажены, московский куратор сказал:
— Давайте не будем ломать головы, что это и кто это. Наша задача — защитить население и минимизировать ущерб. Пока, подчеркиваю, пока, состояние дел будем считать удовлетворительным. Но это скорее по причине неагрессивного поведения этих… объектов, чем предпринятых нами, — он быстро взглянул на Свиридова, — мер. Нет, нет, это не в укор уважаемому Ивану Федоровичу; он действовал правильно. Но мы не имеем никаких данных о происходящем феномене. Группа специалистов скоро приступит к работе. После получения данных мы примем решение о полной или частичной эвакуации населения. Помощь движется наземным транспортом.
Зеленый вертолет трижды облетел поселок, измеряя уровень радиоактивности, забирая пробы воздуха, делая снимки шаров и стеклянного купола.
Боря несколько раз нажал кнопку. Света не было. Он нашарил спички, зажег свечку, стоявшую на столе в банке из-под сметаны. Посмотрел на ее неровное пламя сквозь бутылку с остатками водочки. Выпив последнее, Боря потушил свечку, вышел из гаража и глянул на черное небо:
— Ну, щас-то точно ночь. Однако под лежачий камень… да… Надо самому. Повезло раз — повезет ишшо. Я везучий. И ваще — Бог, он троицу любит…
И он пошел, удивляясь полной тьме: не горело ни одно окно, ни один фонарь.
— А свет везде отключили. Может, я грозу проспал? А где народ? Что-то ни машин, никого… Война, что ли, началась?
Боря пошел к третьей школе, где свет горел всегда, порой даже днем. На спортплощадке что-то светилось, но не фонарь. Что-то большое. И притягательное. Споткнувшись о невидимый бордюр, Боря зашел на школьный стадиончик и обомлел: почти все поле занимало стеклянное сооружение в виде верхней половины огромного шара. Сквозь него просматривались дома и черные облака, а зеленая трава внутри вроде подсвечивалась.
В самом центре сооружения стояла знакомая уже Боре литровая бутылка водки.
Боря сглотнул и, не веря в происходящее, не поминая больше ни Господа, ни «белочку», прижался к теплой стене и пошел вдоль нее, скользя раскинутыми руками по чистому стеклу. Он зачарованно смотрел на бутылку и ни о чем не думал. Он прошел полный круг, но не заметил этого. И когда этикетка опять ушла на ту сторону бутылки, Боря неожиданно провалился в открытый проем. Упал на траву. Теперь между ним и бутылкой препятствий не было. Боря вскочил, подбежал, быстро схватил бутылку, прижал к себе и… замер.
