– Благодарю вас за доверие, – только и произнесла я, когда молчание затянулось.
– Одно ваше неверное телодвижение будет стоит кому-нибудь жизни, – буднично произнес Граф. – Например, Ольге. Не жалко Ольгу, здесь есть и другие обитатели, например дети... Вы меня поняли? Продолжать не стоит?
Не стоит, я из понятливых.
– А что это за территория? – кивнула за окно кабинета я.
– Официально она принадлежит международному гуманитарному фонду поддержки социально незащищенных слоев населения. Детей-сирот, инвалидов, одиноких дам, вроде госпожи Ластерлайнен. Я же и мои приближенные именуем данную территорию просто Территорией 8.
Что-либо уточнять или переспрашивать нет смысла. Территория восемь, значит, территория восемь.
– До вечера вы свободны... Хотите посмотреть, какое задание получит ваш бравый десантник?
При этих словах Граф коснулся дужек очков, точно хотел их снять.
– Если считаете нужным, – отзываюсь я.
– Тогда смотрите.
Очки остаются на прежнем месте. Графское зеркало души мне не увидать. Александр Александрович включил телемонитор видеонаблюдения и, ни слова не говоря, покинул кабинет. На экране я увидела Сергея Шорникова. Он находился в помещении, похожем на спортивный зал, значит, пока мы беседовали с Графом, Хмурого препроводили туда. Около минуты подполковник молча оглядывал помещение, лишенное окон, разминая при этом кисти рук. Он точно предчувствовал, что ему предстоит. Где-то сбоку послышался голос появившегося в «спортзале» Графа, сам же Александр Александрович был пока что за кадром.
– Ну вот, Сергей Владимирович, – начал Граф достаточно приветливым голосом, – вашего брата я вам предъявил, слово свое сдержал. От вас же сейчас потребуется уже не слово, а дело.
– Что за дело? – тут же переспросил подполковник, явно не любящий долгих вступлений.
– Ты хотел боя? Настоящего?
– С тобой? – Хмурый и Граф вновь были на «ты».
– Нет, с тем, кто по-настоящему готов биться.
Граф по-прежнему оставался за кадром, и я слышала лишь его постоянно меняющую интонации речь. Видимо, этой постоянной, какой-то отработанной переменой тона он и был способен к гипнотическому воздействию.
– Сань, ты слыхал такую пословицу «больше дела – меньше слов»? – Хмурый плохо поддавался «графскому гипнозу».
– Похвально.
При этих словах невидимый мною Граф подал сигнал своим людям, видимо, нажал на какую-то кнопку. Сперва послышался отрывистый звонок, похожий на телефонный, потом я услышала звук открывающихся дверей.
