Куй появился в вагоне только в Долене. Увидев Луана, он немного растерялся. По-видимому, только после долгих размышлений Куй решился на прямой разговор с Луаном.
Действительно, как и говорили, Куй уехал в Туанкуанг, где вместе с другими бывшими лицеистами закончил курсы военной подготовки. Теперь Куй направлялся на Юг, чтобы там установить связь с Вьетминём.[8] Куй много рассказывал о жизни в боевой зоне. Луана эти рассказы настолько заинтересовали, что, когда днем поезд, избегая воздушных налетов, стоял где-нибудь в лесу, он ни на шаг не отходил от товарища.
В Сайгоне Луан согласно предписанию явился в сельскохозяйственный департамент. Директором департамента был француз солидного возраста. Долго, печально и беспомощно разглядывал он Луана. Похоже было, что этот старик, сидевший в кресле под портретом «главы государства» Петэна, больше склонялся слушать де Голля.
Заместителем француза был вьетнамец. Диплом агронома он получил во Франции еще в те времена, когда агрономы именовались агроестественниками, и стал заместителем директора потому, что этого хотел японский посол. При встрече с Луаном он ни слова не произнес о земледелии, а сразу пустился в рассуждения о распространяемой японскими милитаристами теории «великой Восточной Азии», о Японии, лидере желтой расы. Заместитель директора уговаривал Луана писать статьи для газеты «Тан А».[9] Паническое бегство японских войск с Филиппин, из Бирмы и Индонезии он в полном соответствии с утверждениями агентства «Домэй»[10] объяснял как «тактический шаг». Он намекнул Луану, что вскоре Чан Чонт Ким создаст правительство — правительство независимого Вьетнама, в котором он, заместитель директора, займет министерский пост.
Это был первый и последний приход Луана в департамент. С тех пор он полностью перешел на сторону Куй. Вдвоем они всеми правдами и неправдами добрались до лесного района Чиан. Куй связался о зональным комитетом Вьетминя. Луан помог Куй найти оружие. С большим трудом удалось купить несколько винтовок и пистолетов.
Пятым по мужской линии в семье Луана шел его брат Жан Нгуен Тхань Луан, юрист. Его жена, как и он, доктор права, принадлежала к крупному семейному клану из Бакльеу и в девичестве носила фамилию Чан. И муж, и жена были связаны с кругами патриотической интеллигенции, относившимися тогда к левым.
Жан много раз советовал Роберу войти в контакт с левыми интеллигентами, в то время они действовали под руководством коммунистических организаций. Робер отказывался. Жана это беспокоило, поскольку среди сайгонской интеллигенции имелись и другие группы. Политическая направленность этих групп была сложной. Их организаторы или были приверженцами троцкистов, или работали на французское Второе бюро либо на японцев. Жан перестал волноваться лишь после того, как застал Робера над «Коммунистическим Манифестом», страницы которого были испещрены пометками и подчеркиваниями, сделанными красным карандашом.
