— Вам, папаша, спасибо, — Токаренко поблагодарил Данилыча, поглядывая на Гарина, — отлично починили машину. Завтра с рассветом — к своим.
— Не волнуйся, Михаил, — успокоил гостя Гарин. — Твой друг доложит начальству в Грушках, как положено.
— А откуда… Откуда знаете, что в Грушках? — насторожился Токаренко.
— Знаем, — хитро улыбнулся капитан, — не лыком шиты. Номер у твоего «яка» желтый, а кок красный. Откуда ж тебе еще быть? — И серьезно пояснил: — Вы ведь нас не раз прикрывали. Так ведь?
— Так, — согласно кивнул пилот. И добродушно улыбнулся: — Так мы же побратимы! Ведь в вашей эскадрилье у «илов» тоже носы красные.
— Соловья баснями не кормят. Ему за двух «мессеров» положены две наркомовские стопки, — напомнил Алимкин, и выразительно поглядел на Гарина: мол, что скажет старший.
— Как исключение, можно, — подтвердил Гарин. — Только не две, а одну. Ему ведь в полет… — и посмотрел на часы. — Через час всем разойтись на отдых. Завтра с утра возможен боевой вылет…
Последнее слово комэск сказал с нажимом, подчеркнуто строго.
Все ждали этого дня. Знали, что вот-вот он наступит, день небывалого сражения. Недаром уже прошли сутки, как в полку нет вылетов, а самолеты все до одного в полной боевой готовности. Только когда придет этот день: завтра, послезавтра, через неделю?
Затем Гарин, стараясь разрядить обстановку, с лукавой улыбкой обратился к Алимкину:
— А ты что, Иван, к нам повадился? Небось, твой комэск тебя обыскался?
— Он Жору Дворникова любит. Земляки ведь, — в тон комэску пошутил Женя Дементьев и глянул на Беликову.
Все засмеялись. А Наташа покраснела и заступилась за своего командира:
— Если хороший человек, то почему бы его не любить? Верно ведь, товарищ капитан?
— Молодец, Наташенька, — похвалил ее Гарин за находчивость. — Земляк на фронте — все равно, что брат родной.
— Сейчас уйдем, — сказал Алимкин. — Вот только Рыжов что-нибудь споет для души…
Алексей, не зная куда деть руки, поглаживал обшарпанную гитару.
— Так-с, начпрод, сознавайся, что у тебя имеется в заначке кроме молока? — делая грозный вид, спросил Дворников у своего механика. — Угощай гостя, не то раскулачим!
Все знали, что Данилыч хоть и не курит, и не пьет, но про запас всегда кое-что имеет.
Беднов хлопотливо завозился и под всеобщие возгласы одобрения извлек из кармана комбинезона флягу; прищурив строгий глаз, отмерил в кружку и протянул ее Токаренко:
— За дружбу! — Михаил, не торопясь, выпил и подмигнул Рыжову:
