- На сей раз у тебя исключительная работа, мальчик, - сказала она, и ушла, все еще качая головой.
- Что же! - пораженно смотря ей вслед, сказала Бонни. Все безучастно уставились друг на друга.
- "Такая симпатичная девочка", кого они имела в виду? - наконец поинтересовалась Мередит.
- Сью или Елену? Елена фактически неделями была в этом старом сарае прошлой зимой, но мисис Флауэрс же не знала об этом. Вы ничего ей о нас не говорили? - Спросила Мередит в Дамона.
- Ни единого слова. - Дамон казался удивленным. - Она старая леди. И, по-моему, она сошла с ума.
- Однако, она намного проницательнее, чем мы, - сказал Мэтт. - Когда я вспоминаю о том времени, когда мы следили за ней… Как вы думаете, она знала об этом?
- Я уже не знаю что думать, - медленно сказал Стефан. – Я только радуюсь тому, что она, похоже, на нашей стороне. И предоставила нам безопасное место.
- И виноградный сок, не забывай это. - Усмехнулся Стефану Мэтт. - Хотите немного? - он протянул капающий стаканчик.
- Да, ты можешь взять свой виноградный сок и… - Говоря это, Стефан слегка улыбнулся. На мгновение, Бонни увидела в этих двух просто друзей, как было до смерти Елены. Дружественные и теплые, им вместе было так же хорошо, как ей с Мередит. Острая боль пронзила ее.
«Но ведь Елена не мертва», подумала она. «Я чувствую здесь ее присутствие как никогда раньше. Она подсказывает нам все, что мы должны говорить или делать».
Стефан успокоился.
- Когда мисис Флауэрс вошла, я собирался сказать, что думаю, мы должны начать с Викки.
- Мы не сможем ее увидеть, - быстро ответила Мередит. – Родители Викки держат ее подальше отсюда.
- Тогда мы должны их перехитрить, - предложил Стефан. – Ты с нами, Дамон?
- Пойти еще к одной симпатичной девчонке? Я этого ни за что не пропущу.
Бонни в тревоге обратилась к Стефану, но он, выводя ее из сарая, успокаивающе сказал:
- Все будет в порядке. Я за ним присмотрю.
И Бонни ему поверила.
Дом Викки был на углу, они вышли к нему с переулка. К этому времени небо затянулось тяжелыми фиолетовыми облаками. Видимость была почти как под водой.
- Похоже, будет гроза - сказал Мэтт.
Бонни взглянула на Дамона. Ни ему, ни Стефану не нравился яркий свет. Она чувствовала Силу, исходящую от него, которая была похожа на маленькие нити под поверхностью его кожи. Он улыбнулся, и не глядя на нее сказал:
- Как насчет снега в июне?
Бонни вздрогнула.
Раз или два она смотрела на Дамона в сарае и увидела, что он, в отличие от Стефана, безразлично слушал ее историю. На его лице не происходило ни малейшего изменения, когда она упоминала Елену или, когда рассказала о смерти Сью. Что он на самом деле думал о Елене? Однажды он создал метель и оставил ее, замерзать там. Что он теперь чувствовал? Может ему вовсе наплевать на то, найдем ли мы убийцу или нет?
