— Перед своим исчезновением он оставил какую-нибудь записку или сообщение?
— Ничего.
— Может быть, он вам лично сказал что-нибудь?
— Тоже — нет. Доктор Трепкос часто бывал скрытен, особенно в том, что касалось его дальнейших исследований. Он не хотел, чтобы его кто-нибудь опередил.
Малдер слушал эту беседу вполслуха. Его внимание привлек стеллаж, на котором валялось несколько бумажных палок. Он взял одну из них и пролистал, всматриваясь в графики и диаграммы. Затем взял другую, открыл и после первой же страницы повернулся к Джесси 0'Нил.
— Это записи доктора Трепкоса, так?
— Да, мы еще не успели их разобрать.
— А почему они здесь, а не у него в комнате?
— Это я их принес, — сказал Восберг. — Хотел посмотреть как-нибудь на досуге. В конце концов, мы имеем право знать, что он задумывал. Впрочем, здесь все равно осталась лишь очень небольшая их часть. Он был дьяволом: уничтожил перед уходом свою собственную работу. Все журналы, все записи, даже все компьютерные дискеты. Мы, конечно, попробовали восстановить, что смогли, но боюсь, это у нас получилось не слишком успешно.
Джесси робко поинтересовалась:
— Вы там нашли что-нибудь необычное?
— Нет, я ничего в этом не понимаю, — сказал Малдер. — Тут научная скоропись, и, чтобы ее разобрать, по-видимому, нужен специалист.
— У доктора Трепкоса были свои собственные условные сокращения. Знаете, когда пишешь, мысли довольно часто приходят быстрее, чем успеваешь занести их на бумагу. Мы все поэтому прибегаем к условным обозначениям.
— Ладно, — сказал Малдер, — если понадобится, я обращусь к вам.
Он небрежно положил журнал обратно на полку. Взял другой, полистал и, как бы невзначай, прикрыл им тот, предыдущий. Теперь второго журнала совсем не было видно. Малдер пока не хотел прерывать разговор, который мягко, но очень профессионально взяла на себя Скалли. Может быть, ей и удастся выловить что-нибудь существенное. Однако перед глазами его стояла запись, сделанная доктором Трепкосом, вероятно, в один из последних дней. Что-то о разрушении древних магматических соединений. А потом — чуть другим, торопливым, явно лихорадочным почерком: «Новая подземная форма жизни». Причем после записи стояли целых четыре четких восклицательных знака. Видимо, доктор Трепкос не смог удержать эмоций. А сама эта фраза была подчеркнута двумя жирными извилистыми чернильными линиями.
— Что случилось? — спросила Скалли, неловко оглядываясь, но все же следуя за Молде-ром по тесному коридорчику. — Зачем ты меня оторвал? По-моему, наш разговор получился достаточно интересным. Я как раз собиралась выяснить некоторые детали…
