Половина четвертого. Михал наконец решается войти.
— Ты куда, парень? — Толстый вахтер подозрительно уставился из своей будки.
— Здравствуйте. Я ищу Еву Попелкову.
— Попелкова? — Вахтер перебирает карточки ухода-прихода. — Не глазей через плечо. Это тайна… — рычит он на Михала.
Будто мне и в самом деле интересно, кто когда ушел из «Хемопетрола».
— Ну вот. Она пошла к врачу.
— Когда?
— В десять. И не вернулась.
— К какому врачу?
— А я откуда знаю, парень?
Сердце бухает где-то в горле.
Что с ней? Вдруг решилась идти в наркологический диспансер? Ну да, так я и поверил. Может, в неотложку? А если мы разминулись и Ева ждет у дверей квартиры?
Михал несется к автобусной остановке.
Господи боже, бег. Как легко раньше бегалось!
Коридор пуст. Воздух как в теплице. В квартире духота: в окна немилосердно жарит солнце. Михал лихорадочно роется в телефонном справочнике. Названивает в одну больницу за другой. Ева исчезла.
Что теперь? Остается только ждать.
Наконец звонок.
— Ева!
Обнять ее и спрятать в надежное место.
Она улыбается.
— Ты откуда?
— С работы. Пришлось задержаться. Надо отработать два прогула.
Михал теряет дар речи.
Она отправляется в ванную, напускает воду, добавляет пены.
— Говори, где ты была?
Ева удивленно оборачивается.
И тут он увидел! Зрачки как маковые зернышки! Медленно, очень медленно до Михала начинает доходить.
— Но ведь это…
Он слишком хорошо знает, от чего бывают зрачки-точечки. Михал хватает ее за руку, рвет рукав блузки.
— Садист! — орет Ева, пытаясь вырваться.
Он снова судорожно сжимает ее руку. В локтевой ямочке малюсенькая, совсем незаметная, зато свежая ранка от укола.
— Кто тебе дал? — ревет он.
Ева молча качает головой.
— Кто? Говори!
Бежать некуда.
— Ну, расскажи, чем ты за это заплатила?
И ты еще спрашиваешь, проносится в голове. Напускает ванну, чтобы все с себя смыть! Моя любовь!
— Потаскуха!
Ненавижу тебя!
Пытаясь уклониться от пощечины, Ева спотыкается о ванну. И падает в нее. Чугун звенит от удара затылком. Похоже, она даже не чувствует боли. Напичканная черт знает чем почти до потери сознания.
Ночью она во всем призналась. Один лаборант из гинекологии дает ампулу морфия, если с ним переспишь.
— Мерзкий слизняк. Сопит и потеет, как свинья. А воняет! Мышь скользкая, — всхлипывает Ева.
На плечах у нее обязательно останутся синяки от стиснутых пальцев Михала.
— Обещай, что никогда больше туда не сунешься! Ты же любишь меня! Я убью тебя, если пойдешь еще раз!
— Что мне делать, Михал? — всхлипывает Ева на его плече.
