Молоток медленно пошел вниз, и в тот самый момент, когда он чуть было не коснулся крышки стола, некто из-за спины Жоржа выкрикнул:
– Три тысячи триста!
Жорж вздрогнул и яростно крикнул:
– Три тысячи четыреста!
– Пятьсот, – послышалось сзади.
– Шестьсот, – парировал Жорж.
– Семьсот!
– Восемьсот!
– Девятьсот!
Каролин положила свою руку на запястье мужа.
– Жорж, – проворковала она, – будь осторожен.
– Ты о чем?
– Не ты ли говорил, что располагаешь только тремя тысячами?
Замечание было тем болезненнее, что не вызывало никакого сомнения.
– Я знаю, что делаю, – огрызнулся он.
И по его знаку распорядитель снова поднял ставку:
– Четыре тысячи.
– Четыре тысячи и двести сверху, – отозвался крикун.
– Четыре тысячи четыреста справа, – подхватил мсье Блеро. – Шестьсот за ним, семьсот в глубине зала… Восемьсот… Девятьсот…
Цифры менялись с такой скоростью, что Жорж потерял смысл их истинного значения. У него оказалось четверо или пятеро конкурентов, потом их осталось двое, и вот снова один, тот, что сзади и чуть левее:
– Шесть тысяч, – объявил мсье Блеро.
Жорж опустил голову. Каролин прошипела:
– Ты сумасшедший?
Да, ему и самому теперь казалось, что нормальным он никогда уже не будет. Он вот-вот осуществит самую красивую сделку своей жизни. Эта картина стоила вдвое, нет – втрое больше! Только не дать слабину! В наступившей тишине он в очередной раз подумал, что все уже сбылось, но голос из-за спины снова его перебил:
– Шесть тысяч двести.
– Шесть тысяч триста, – отреагировал Жорж.
Он повернулся посмотреть, осмелится ли кто-нибудь и теперь после него открыть рот, и на мгновение ощущение реальности изменило ему, а на сердце накатила холодная волна – позади, через три ряда и чуть левее, сидела та самая пара стариков, что так заинтересовала его накануне, во время демонстрационного показа. Престарелый господин поднял палец и изрек:
– Шесть тысяч пятьсот.
Жорж поймал на себе пронзительный взгляд хищной птицы и почувствовал, что его воля готова разлететься на куски.
– Ты заметила, кто там сзади? – пробормотал он.
– Да, – ответила Каролин.
– Безумие какое-то! Одеты, как побирушки, а за картину могут такие деньги заплатить.
– Шесть тысяч пятьсот, мсье, не так ли? Шесть тысяч пятьсот, я заканчиваю? – переспросил мсье Блеро.
– Семь тысяч! – крикнул Жорж.
Старика передернуло и он склонился к спутнице – видимо, посоветоваться. Было заметно, что они колеблются. Должно быть, они дошли до точки. Но с гримасой страдания на лице старик выдавил:
