— Ты хочешь поговорить с этим парнем? — спросил Тимми.
Холодная вода, похоже, взбодрила Эндерса. Он поставил стакан, посмотрел на Билли, потом взглянул на бармена.
— Я думаю, кто-то должен с ним потолковать, — сказал он. — Он еще не выглядит так плохо, как я… но тоже — туда же…
Эндерс жил в небольшой колонии отставников-пенсионеров на улице Ков Роуд. Он сказал, что Ков Роуд это часть «настоящего Олд Оркарда», которую бакшиш обходит стороной.
— Бакшиш? — переспросил Билли.
— Ну, да, — чаевые то бишь. Это значит — толпы, друг. Мы с женой приехали в этот город в 1946 году, сразу после войны. С тех пор — здесь. Я научился в свое время, как вытягивать бакшиш со своего хозяина — Томми Мак Ги, правда, он уже давно умер. За горло бывало брал его. То, что ты сейчас слышишь, — лишь остатки моего голоса.
Послышалась едва уловимая усмешка.
Эндерс знал всех, связанных с летним карнавалом, называемым Олд Оркардом, или почти всех — продавцов, мусорщиков, лотошников, подсобных рабочих, торговцев сувенирами, автомехаников, зазывал, сутенеров и прихлебателей. Большинство из них были местные, которых он знал десятилетия, или сезонники, прибывавшие только на лето, как перелетные птицы. Они составляли дружное сообщество, которого туристы не замечали.
Знал он довольно многих из тех, кого бармен называл бродягами. Эти были преходящими элементами и задерживались лишь на одну-две недели, делали кое-какой свой бизнес в развеселой лихорадочной обстановке гулянок Олд Оркарда, а затем двигались дальше.
— Неужто всех их и помните? — с сомнением спросил Билли.
— Не запомнил бы, ежели б они менялись каждый год, — прошептал Эндерс. — Но бродяги тут особенные. Они, может, и не так регулярно появляются, как ежегодные сезонные бизнесмены, но так же имеют свои правила… что ли. К примеру, видишь, вот приехал в 57-м году парень, продает с рук кольца «хула-хуп», а в 60-м, глядишь, продает дорогие часы всего по три доллара за штуку. Волосы у него уже не светлые, а черные. Думает, его никто не узнает. Ну, наверно, летние туристы и не узнают, даже если и побывали тут в 57-м, потому что покупают снова у того же жука. Но мы-то его знаем. Знаем всю эту бродячую компанию торговцев. Ничего не меняется, кроме их товара, и все, что они продают, на несколько шажочков в стороне от закона. Торговцы наркотиками, «пушеры», те — другие. Их слишком много, и они всегда отправляются за решетку, либо помирают прежде времени. А проститутки слишком быстро стареют, чтобы их запомнить. Но ты хотел о цыганах потолковать. Так вот, если подумать, то получается, что цыгане — самые старые бродячие торговцы из всех.
