«Я буду убивать его медленно. О деталях говорить тебе не стану».
«Почему?» — думал Билли, лежа в своей больничной койке с приподнятыми, как у ванны, боковинами. «Об остальном ты мне все сказал».
За три дня пребывания у Глассмана Халлек потерял семь фунтов веса. «Не так уж много», подумал он с новым для себя юмором висельника. «Не так уж много — меньше, чем обычный куль сахара. С такими темпами я исчезну… когда? Примерно к октябрю!»
«172», декламировал его разум. «172 теперь. Если бы ты был боксером, пришлось бы из тяжеловесов переходить в средний вес… а может, Билли, попытаешь счастья в весе „перо“? Наилегчайшем весе?»
Прибыли букеты цветов: от Хейди, от фирмы. Маленькая весточка пришла от Линды на открытке. Аккуратным школьным почерком было выведено: «Поскорей выздоравливай, папочка. С любовью — Лин». Билли тайком поплакал над этой запиской.
На третий день, надев свою одежду, он встретился с тремя врачами, занимавшимися его проблемой. Он чувствовал себя менее уязвимым в джинсах и рубашке с короткими рукавами с надписью ВСТРЕТИМСЯ В ФЭЙРВЬЮ. Удивительно, как меняются ощущения, когда снимаешь больничную пижаму. Билли выслушал врачей, подумал о Леде Россингтон и подавил угрюмую ироничную улыбку.
Они знали, в чем с ним дело, это был случай один из двух (или трех). Один вариант — редкая болезнь истощения организма, впервые появившаяся за пределами Микронезии. Другой — редкий случай метаболического заболевания, которое еще не было полностью исследовано. Третий вариант — но это лишь возможность, заметьте, — психическая форма «анорексия невроза»: редчайший случай, до сих пор не подтвержденный. По их глазам Билли понял, что им по душе последний вариант: могут сделать себе имя в медицинских анналах. В любом случае Билли Халлек остался загадкой, а врачи — детьми в рождественское утро.
Уговаривали его задержаться в клинике Глассмана еще на неделю или две (может даже на три). Намеревались выявить, что с ним на самом деле. Собирались для начала проверить на нем действие мегавитаминов, кроме того — инъекции протеинов (ну разумеется!).
Поднялся дружный вой (профессиональный, разумеется), когда Билли спокойно их поблагодарил и сообщил им, что покидает клинику. Они возмущались, осуждали, читали ему лекции. А Билли, которому в последнее время все чаще казалось, что у него не все в порядке с мозгами, они показались этакими тремя гномами из сказки: того и гляди начнут гоняться друг за другом в развевающихся халатах по роскошной приемной, тузить друг друга и ругаться с бруклинским акцентом.
