Решительно встал, поднял книгу и посох. Пора искать путь домой.
Сделал едва ли два десятка шагов, преодолел небольшую рощицу и застыл в немом изумлении. Напротив белели высокие стены Гента.
- Твою мать! - ругнулся я и злобно сплюнул. Я тут блуждаю, ужасов натерпелся, а город рядом, рукой подать.
Стража на воротах долго не хотела меня пропускать. Выгляжу - не приведи господь, грязный, исцарапанный. Бродяга бродягой. А вдруг вор? Да и нищие в Генте не нужны, своих хватает. Я переругался со всем нарядом, чуть не получил по лицу рукоятью меча. Наконец из караулки вышел толстый усатый десятник, долго сверлил меня заплывшими жиром глазками, потом все-таки махнул рукой и велел пропустить.
Улицы были пусты и безжизненны. Гент обычно просыпается поздно. Мне встретились лишь несколько ремесленников и торговцев, что решили поработать спозаранку, да еще пара расфуфыренных пижонов. Эти расползались по домам после любовных подвигов. Вон какие рожи бледные, со следами вчерашнего разврата…
И спины небось расцарапанные. Эй, я что - завидую? Ну конечно да! Гады развлекались всю ночь, пили вино и девок тискали, а я по лесам мотался, с нечистью воевал.
Быстро добежал до дома, тихо поднялся по лестнице на чердак. Упаси боги, хозяйка услышит - будет визжать на весь район. Женщина вроде не злая, просто покричать любит. По поводу и без оного. Ключ там же, где я и оставлял,- под цветочным горшком около двери. Замок заскрежетал, но хозяина признал, впустил.
В комнате темно, пахнет пылью, масляными красками. Я раздвинул шторы, распахнул окно. Сразу же ворвался свежий воздух, по стене забегали солнечные зайчики.
Ну и берлога у меня! Все захламлено книгами, холстами, деревянными рамами для картин. Одежда в живописном беспорядке раскидана по постели, хотя вроде бы есть платяной шкаф. Тусклые желтоватые обои вымазаны краской, это я кисти новые пробовал. На столе вообще кошмар - крошки и объедки вперемешку с книгами, какими-то бумажками, гусиными перьями, кисточками. У стены стоит старая рассохшаяся гитара. Когда-то хотел научиться играть, но обнаружил, что слух у меня отсутствует совершенно. Так и валяется. Иногда приходят друзья, тренькают на ней.
Посох я прислонил к стене в углу, книгу положил тут же. Сел на табурет, тупо уставился в окно. В голове пусто - ни мыслишки. Слишком устал и натерпелся ужасов за ночь. Поспать бы, но боязно - а вдруг приснится вся эта жуть?
Послышался колокольный звон. Часы на мэрии пробили семь.
