На следующий день я проснулся от неимоверного собачьего воя и визга. Этот вопль собачьей души не прекращался ни на минуту, и я пошел посмотреть, в чем дело. Визжал и скулил Пузырь. Он был посажен на здоровенную цепь, которая не давала ему поднять головы.
Постучал в дом к Васе:
— Не мучайте вы его, он совсем маленький.
— Не твое дело! — закричал на меня Миронов обозленно.
Пузырь скулил и визжал, надрывая душу, два дня, пока не выбился из сил. Белки нигде не было видно. Вася ко мне не заходил. Увидя его возле дома, я спросил:
— А где Белка? Несколько дней уже ее не вижу.
— В лесу на суку висит, — ответил Вася Миронов.
— Как?..
— Очень просто. Кирпич к ноге и на сук. Кому она нужна, если хозяина не знает?!
Я совершенно опешил.
— Да как вы... как вы могли?! Это же... это же... преступление!
— О... сказал тоже, — скривился он. — Дело, что ли, шить мне будешь?
— Да. Если хотите знать, есть закон, запрещающий мучить животных.
Опухшая его физиономия растянулась в кривую мерзкую улыбку:
— А я и не мучил. Я ребятишкам отдал, они ее и повесили.
Нас с Юрой поселили в одной комнате турбазы «Терскол». Я знал его давно и был рад, что буду жить со знакомым человеком. Но Юра не выходил на склон, он не катался на лыжах, а запирался и пил в одиночестве. Когда я возмутился этим и сказал, что больше не дам ему пить, а завтра он пойдет со мной кататься, Юра проговорил:
— Ты литератор, да? Писатель... Хочешь, я расскажу тебе одну веселую историю?
Вот его рассказ. Говорил он несвязно и нес много чепухи. Я отбросил все это.
...В дверь позвонили. Юрий Михайлович встал из-за письменного стола и пошел открывать. Перед ним стояла женщина лет двадцати пяти — двадцати шести. Лицо ее, немного скуластое, с серыми глазами под слегка припухшими веками, было отдаленно знакомо Юрию Михайловичу, но вспомнить, кто это, он не мог. Видимо, одна из его туристок. Вот уже лет двадцать, как Юрий Михайлович все свои отпуска работал инструктором на различных туристских базах, а восемь лет из этих двадцати он, оставив работу инженера, был старшим инструктором турбазы «Теберда» на Западном Кавказе. Туристок перед ним прошло много, разве всех запомнишь?
— Ты не узнаёшь меня? — спросила гостья, стараясь говорить как можно спокойнее. В глазах — напряженное ожидание.
— Нет, почему же? Заходите, пожалуйста! — сказал он, отступая в переднюю.
Женщина вошла и, не снимая плаща, остановилась посередине большой комнаты, уставленной книжными шкафами.
