Рилиан открыл было рот, но подумал и решил промолчать.
— Вот что такое тот мир, — продолжала Фрайбанни, — и вот от чего спас тебя сеньор Кипроуз! Он пожалел тебя, взял тебя с улицы, где ты родилась, кормил, одевал, оберегал от опасностей и все эти годы растрачивал на тебя свою любовь. А чем ты ему отплатила? Решила бежать. Ты бы разбила ему сердце. Неужели угрызения совести не мучают тебя, бесчувственная девчонка?
На лице девушки появилась еще большая решимость.
— В книгах, которые я читала, внешний мир описан совсем не так, как вы говорите.
— В книгах сплошь мечты и выдумки. Сколько раз тебе твердить об этом, глупое ты создание! Книги — это поэзия и фантазии.
— Может, и так. Только мне бы хотелось самой…
— Мама, не верь ей, — сказал Друвин. — Клянусь, крошка пыталась сбежать. Посмотри, — он показал узелок, — вот что было при ней, когда мы ее поймали.
Девушка потянулась за узелком, но Фрайбанни оттолкнула ее локтем и скомандовала сыну:
— Развяжи-ка его, дорогой.
В узелке оказалась пара платьев, несколько дешевых туалетных принадлежностей, буханка хлеба и три яблока.
— Видишь, мама, — твердил свое Друвин, — она собрала вещички и собиралась смыться.
— И смылась бы, если бы не мы, — подвел итог Прук.
— Мои умненькие, мои глазастенькие ребятки, вы опять оказали большую услугу вашему дяде.
— Значит, ты попросишь его увеличить наше содержание?
— Посмотрим. Нужно дождаться подходящего момента. — Фрайбанни повернулась к бледнолицей девушке: — Ну-с, мисс, этих улик мне достаточно. Ты проявила себя как лгунья и неблагодарный человек. Надо бы разрешить тебе поступать так, как ты желаешь. Надо бы позволить тебе забрать твои вещи — они твои только благодаря щедрости моего брата, вынуждена я добавить, — и отпустить тебя на все четыре стороны. А еще лучше — просто выгнать отсюда. Это послужило бы тебе хорошим уроком.
В глазах девушки отразилась надежда, смешанная с тревогой.
— Да, мисс Бродяжка, отличным уроком. А потом, когда бы ты замерзала, дрожала от смертельного страха и голода в какой-нибудь яме или под каким-нибудь забором или, скорее всего, оказалась бы в руках лесных вампиров, вот тогда бы ты вспомнила о той комфортной жизни, от которой сбежала, и горько, горько пожалела об этом. Но, моя девочка, было бы слишком поздно.
— Ну так как тебе нравится твоя будущая жизнь? — поинтересовался Прук.
— Ты по-прежнему полна решимости встретить опасности холодного внешнего мира? Одна-одинешенька? — вопрошала Фрайбанни. — Хорошенько подумай.
