Старик
Письмо отдай, письмо...
Менелай
Оставь, старик: жезлом тяжелым царским
Я голову тебе раскровеню.
Старик
Ну что ж? Рабу бесчестия не будет,
Коль примет смерть он за своих господ.
Менелай
Эй, замолчи, слуга многоречивый!
Старик
Не замолчу...
(Кричит, обращаясь к шатру.)
О царь Агамемнон!
Твое письмо в чужих руках, и силой
Им завладел обидчик... Выручай!
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Те же и Агамемнон (в шлеме, но без оружия выходит из шатра недовольный.
Сначала он еще не видит Менелая. Первый стих - за сценой).
Агамемнон
Гей!
Что за шум под царской дверью: брань, смятение и крик?
(Видит раба.)
Что случилось и зачем ты вызывал меня, старик?
(Замечает Менелая, но не оборачивается к нему.)
Менелай
(обиженно)
Мне держать ответ приличней, чем холопу твоему.
Менелай
(оборачиваясь к нему)
Ты чего же тут воюешь и зачем грозишь ему?
Менелай
(в его тоне)
320 Посмотри в глаза мне прямо - после будет разговор.
Агамемнон (несколько смущенный, потому что увидел письмо в руках брата, но поднимает
на него глаза)
Сын Атрея не умеет опускать в смущенье взор...
Менелай
(показывает письмо)
Узнаешь ты этот складень, эти злые начертанья?
Агамемнон
Я не слеп. Изволь немедля возвратить гонцу посланье!
Менелай
Нет, его узнают прежде все данайцы, понимаешь?
Агамемнон
А с каких же пор ты письма посторонние вскрываешь?
Менелай
(иронически)
Да, к несчастью, Агамемнон, нам известен твой секрет.
Агамемнон
Что тебе известно? Совесть потерял ты вовсе, что ли?
Менелай
Мне давно узнать хотелось, ждать царевны или нет?
Агамемнон
Да стеречь мою семью-то чьей же ты поставлен волей?
Менелай
330 Успокойся, не твоею, не бывал твоим рабом.
Агамемнон
(в прежнем тоне)
О, неслыханная дерзость! Твой он, что ль, микенский дом?
Менелай
(сдержанно)
Ты обижен - что же делать? Веры в нас к тебе не стало.
"Да" - вчера, и "нет" - сегодня, а назавтра - все сначала.
Агамемнон
(в его тоне, иронически)
Гладкослов, язык твой ловкий, право, стоит очень мало.
Менелай
Шаткий ум твой не дороже. Что он даст друзьям, скажи?
(Выждав.)
Право, лучше, Агамемнон, гнев свой жаркий отложи.
Я не буду горячиться, - ты же, истину любя,
Не посетуй, коль увидишь, точно в зеркале, себя.
Вспомни, как душой горел ты стать вождем союзных ратей,
Сколько ран душевных прятал под расшитый свой гиматий!
Вспомни, как ты унижался, черни руки пожимая,
340 Как дверей не запирал ты, без разбору принимая,
Как со всеми по порядку ты беседовал учтиво,
И врагов и равнодушных уловляя фразой льстивой...
