Господин де Ламбрефу сожалел, что из-за трудностей со снабжением продовольствием не мог дать более подходящего ужина, который на деле был и продолжительным, и обильным. Хозяин сам резал мясо, но разносили блюда и разливали вина двое слуг в коричневых ливреях. Озарёва поразило столь малое количество прислуги, в России у человека подобного ранга было бы раз в десять больше челяди. К тому же выяснилось, что слуга во Франции вовсе не раб и ему надо платить! Невероятно! Время от времени, отвлекаясь от общей беседы, кто-нибудь задавал иностранцу вполне невинный вопрос: было ли у него время, чтобы посмотреть Париж? С чего он начнет? Его соседка, хорошенькая баронесса де Шарлаз, в конце концов наклонилась к нему и тихо сказала:
– Странное сборище, не правда ли? Все эти люди пришли сюда, чтобы увидеть настоящего русского, но никто не осмеливается спросить то, что его действительно интересует. Хотя уверяю вас, есть множество важных тем, которые им любопытны!
– Какие же?
– Потом, скажите сначала, что вы о нас думаете!
– До сегодняшнего дня французы были для меня лишь достойными противниками, мне нужно время, чтобы оценить их с иной, чем на поле битвы, стороны.
– Вам действительно хочется лучше узнать их или это всего лишь учтивость победителя? – спросила баронесса с едва заметной улыбкой.
– Уверяю вас, мадам, с давних пор самым заветным моим желанием было попасть во Францию, но я бы предпочел оказаться обычным путешественником.
– И ошибаетесь – вам очень идет военная форма.
Николай покраснел – все гости слышали замечание госпожи де Шарлаз. Затем все поднялись, чтобы перейти в гостиную, где был подан кофе. Господин де Ламбрефу разлил в маленькие рюмки восхитительный ликер. Юноша, сам того не желая, оказался сидящим в тени рядом с баронессой.
– Итак, – вернулась она к их разговору, – вы намереваетесь изучать местные нравы, словно Реомюр – насекомых. Боюсь, вас ожидает много разочарований!
– Если судить по моей первой встрече с парижским обществом, это будет скорее очарование, чем разочарование.
Де Шарлаз легонько стукнула его веером по пальцам, словно предостерегая от поспешных суждений. Он решил, что совершил какую-то неловкость. Но собеседница одарила его ослепительным взглядом:
– Что ж, откровенность за откровенность, отныне я отказываюсь от предвзятых мнений. До знакомства с вами я воображала русских некультурными, дикими, развращенными, кровожадными, всю жизнь проводящими в седле, питающимися салом, своего рода гуннами, обрушившимися на нас из своих азиатских степей! Мне понадобилось всего два часа, чтобы понять, до какой степени я заблуждалась. Вы не откажете мне в удовольствии принять мое приглашение на чай? День я назначу позже…
