Постепенно круг его обязанностей становится шире, растет и число именитых знакомых. Потрясения, вызванные революцией, никак не сказались на его восхождении по служебной лестнице – сыпятся и новые должности, и очередные награды. Несмотря на симпатии некоторых сторонников прежнего режима, благодаря которым он начал свою карьеру, Бальзак вовремя демонстрирует гражданскую доблесть и назначен руководить продовольственным снабжением и фуражом для Парижа и армии. После победы при Флерюсе в 1794 году он переведен сначала в Брест, затем в Тур, где занимается обеспечением войск, сражающихся с шуанами в Вандее.
Военная форма входит в моду, и Бернар-Франсуа облачается в нее – великолепную, синюю, шитую серебром. Он самоуверен, за словом в карман не лезет, весел. Внешность его и моральные качества так нравятся начальнику, Даниэлю Думерку, что тот решает устроить его брак с дочерью другого их сослуживца, Жозефа Саламбье, попечителя парижских богаделен. Есть, правда, загвоздка: невесте, Анне-Шарлотте-Лоре Саламбье, девятнадцать лет, а Бернару-Франсуа – пятьдесят один. Разница в тридцать два года! Но это никого не беспокоит – у хорошего человека нет возраста. Имеют значение лишь состояние и репутация вступающих в брак.
Больше всего нравится потомственному суконщику Жозефу Саламбье в будущем зяте, что тот, как и он, – франкмасон. Принадлежность к определенной ложе многое значит и в матримониальных планах, и в политическом выборе. А закоренелый холостяк Бернар-Франсуа не в силах устоять перед красотой и кажущейся покорностью той, что назначена ему в жены. К тому же она принесет в качестве приданого ферму стоимостью в сто двадцать тысяч франков, тогда как у него самого лишь жалованье в тысячу восемьсот франков в год и несколько разумных вложений. С самого начала материальная сторона их жизни оказывается вполне обеспеченной.
И все-таки более всего ценит Бальзак в своей будущей супруге полученное ею строгое воспитание, о чем позаботилась ее матушка. В семь утра девушка уже была на ногах, умывалась (с раннего детства) холодной водой, убирала комнату, с восьми до девяти занималась правописанием, затем переходила к шитью и вязанию, плела кружева. Так проходил остаток дня. Ей не дозволялось говорить, разве только отвечать на вопросы старших, читать книги, за исключением рекомендованных родителями, смотреться в зеркало (чтобы избежать соблазнов кокетства). Без сомнения, столь жесткие ограничения должны были способствовать тому, что девушка превратится в добропорядочную, добродетельную женщину.
