Вновь не найдя что ответить, Антон отошел. Ему приходилось пробираться сквозь густеющую толпу, почти стену из стоящих плечом к плечу, но отчего-то это удавалось без труда. Тела легко расступались и смыкались за ним, двигаться было нетрудно.
— …Товарищ, народ слушает тебя! — донесся густой голос от самого носа Ладьи, с бака, где толпа была особенно плотна, и Антон даже ощутил некоторое сопротивление. Сюда он еще не доходил и уже совсем решил повернуть, а лучше просто остановиться и постоять тихонько, как все, но густой голос притягивал его, как магнитом.
— …Товарищ, народ слушает тебя, — повторял грузный мужчина с мощными, почти как у Перевозчика, руками. — Народу… нам необходимо твое прямое, подкрепляющее слово. Мы нуждаемся в нем. В разъяснении и поддержке.
Грузный обращался к стоящему рядом, лицо которого напоминало в резком двойном свете смятую денежную бумажку, а сам он был худ, как жердь. У него, как у многих тут, были закрыты глаза.
— В конечном итоге, ну что еще можно сказать? Клото сплела нить, Лахесис отмерила ее, а Антропос пресекла. Куда должны мы смотреть теперь? Что надо увидеть? Царство Гадеса или сверкающие поля Элизиума — не все ли равно…
Антон пробрался совсем близко, борясь с оцепенением.
— К нам, товарищ? — Грузный освободил место подле, указал: — Становись рядом. А ты говори проще. Дай оптимизм, народу трудно. Знаешь, кто это? — обратился к Антону. — Я его возле себя сколь Ладей подряд держал, не отпускал, у него в лагере учеников было… Психа знаешь? Самый талантливый, говорит, собака, складно, за то, наверное, его и оставили, а этого — сюда. Да и впрямь сказать, что-то он сдал. Не помню, когда и глаза последний раз открывал. Я на Земле знаешь кем был? У меня банк…
— Я Психа знаю, — сказал Антон. — Только все это, по-моему… — Он хотел сказать: чушь, а вдруг само собой получилось: — Совсем не важно.
— Как не важно? Почему не важно? Мне — важно! Меня вот — сюда, а я не боюсь. Ничего не боюсь, ясно вам? Спокойно, товарищи! — сказал он зычно поверх голов, развернутых в разные стороны. — Спокойно! Мы — вместе! Я слежу за курсом!
— Фетида и Галатея помогают морякам в кораблекрушениях, — мечтательно произнес худой.
— Слыхали, товарищи! Помощь близка! Наверх, вы, товарищи…
— Они сходятся! — внезапно слабо вскрикнули в толпе. Из середины голов, за которыми терялась корма с помостом Харона, поднялась рука и тут же опала. Немногие взглянули туда.
— Наверх, вы, това… — Грузный издал тонкий сип и застыл с открытым ртом и поднятой головой. Мясистый нос всхлипнул в последний раз, глаза закатились, и он стал похож на остальных.
