— И явное совмещение разнородных понятий. Какая-никакая, но мифология — Ладьи, Харон, и тут же — Злые Щели, которые есть художественный вымысел поэта.
— Горячая Щель, — поправили из угла. — Значит, не вымысел.
— Пусть так. Кстати, что это, может кто-то объяснить? — Антону отвечать никто явно не собирался, и он продолжил: — Мы видим две большие разницы. Еще Каинну сюда добавьте, Джудекку…
— Дит, — включился тот, кого Листопад назвал Психом, — древне-талийский бог преисподней. Орк и Дит отождествлялись в римской мифологии с Плутоном, иначе — по-гречески — Аидом, властителем Царства Мертвых, его еще зовут Гадесом. Подземные реки Коцит и Стикс, а Стикс — дочь титана Океана, и именем ее клянутся сами боги, в слиянии дают начало черным Ахеронта водам.
«Он имеет в виду Реку, Вторую реку и Третью реку, — понял Харон. — Слияние Третьей и Второй находится выше, из лагеря не увидать. На остром мысу мертвый лес, деревья без сучьев, как черная щетина. Перед мысом — намывная банка, «гуляющая», никогда не поймешь, где будет в следующий раз, куда пойдет, огибая, Ладья. Если заходишь в Третью реку, держись высокого берега, там фарватер и стрежень смещены соответственно. Смотри-ка, и это знают, ну-ну…»
А Псих продолжал, разойдясь:
Их пересечь
Ни в чьей средь смертных власти,
И даже боги на сверкающем Олимпе
За Реку черную проникнуть не решатся.
Гермес один, их быстрокрылый вестник
К Аиду редкостно бывает отправляем
С каким-нибудь от Зевса порученьем.
Харон, суровый старый перевозчик
Умерших душ, не повезет обратно
Чрез Ахеронта сумрачные воды
Туда, где светит ярко солнце жизни.
Стихи, здесь и далее: Овидий. «Метаморфозы» (пер. Н. Мамонтова).
«Сам ты старый, — подумал Харон. — Ясно теперь, чем Псих кличку заработал. Кто станет говорить стихами, да еще на том свете? Только психи».
— Вот именно, — прервал воцарившееся после выступления Психа молчанье бас. Харон наконец понял, кому он принадлежит. Тот, в бушлате, сидящий рядом с Локо, Листопадов приятель. Он обращался к Клетчатому: — Я интересуюсь, чего тебе делать было в Тверской области, когда сам с-под Тулы?
— Я… ну, по работе.
— Врешь, Антон, чего-то ты шустрил в заповеднике том. Не тушуйся, не тушуйся, все мы шустрили. Я вот — гастролер был по основной специальности. Гастролировал, значит. В одном городе зависнешь, в другом. Что было, то было. Обратного хода нет. Этот… правильно сказал: не повезет обратно. Чего дальше будет, узнать бы, тут ты, подруга, права. Да ведь никто ж не скажет, а подойдет черед — сами узнаем, что там за рекой. Как ты ее, — повернулся к Психу, — Ахерон?
