вплотную, коротко поцеловала. — Я ждала, как обещала. Я ждала тебя, Ванечка.
Он хотел уже взъяриться — что происходит, может она объяснить?! — но потом подумал: да ему-то не один ли…? «Месье Жан» вносит разнообразие, только и всего. Еще и благодарен ему должен быть.
Одно он все же сказал:
— Но мне надо вернуться сюда послезавтра. Именно сюда, к тебе, или хотя бы к твоему дому. В это самое время, даже чуть раньше. Это мне надо железно, ты понимаешь?
— Я понимаю, — сказала Инка, — ты успеешь. Налей нам на стремя, да всю разливай, не оставлять же врагу.
Ему припомнилось, что да, Инка пить умеет и может. Забавно, эта девчонка становилась для него загадкой, которую по-настоящему интересно разгадывать.
— У тебя сегодня имидж бедной студентки? — не преминул съехидничать он и, не дождавшись ответа, добавил: — Нет, с тобой как в сказке, чем дальше, тем сильнее дух захватывает.
— Путаешь ты две разные поговорки.
— Ага, — подтвердил сквозь прожевываемую колбасу, — это я нарочно.
— С тобой, между нами говоря, тоже не как в букваре. Но если бы ты сейчас не появился, Иван, очень может быть, что со мною дальше бы вообще ничего не было.
— Это как?
— А так. Иван, я для тебя хоть что-то значу?
— Та-ак. Прибыли, значит, на конечную станцию…
Заметил, что Инкины губы прыгают.
— Уходим так уходим, по пути расскажешь. Где антресоли-то твои?…
Ему досталась сумка с вещами, Инка взяла пустую — для «всякой всячины». Выходя, из внезапного любопытства перевернул книгу, отодвинутую Инкой на угол софы во время сборов.
Затрепанный, не новый не блестящий тиснением, лаковой картинкой или пленкой томик Пушкина. «Маленькие трагедии».
«Вот те раз, — подумал он, — ну-ка, ну-ка…» Но это был не «Каменный гость», где раскрыто. Следующая, «Пир во время чумы».
«Ага! Луизе дурно; в ней, я думал,
По языку судя, мужское сердце.
Но так-то — нежного слабей жестокий,
И страх живет в душе, страстьми томимой!»
Даже присвистнул.
— И ты читаешь это всерьез? Ты?
— А ты меня с девочками-мальчиками, что в уши дебильники втыкают, не равняй! — огрызнулась Инка, спускаясь по лестнице. Не обернулась даже. Почему-то она не стала ждать лифта.
— Ты хоть дверь заперла как следует?
— Черт с ней.
Миновав нижнюю площадку, Инка вдруг попросила его пройти одному, поглядеть, не стоит ли поблизости вишневое «Вольво-470», номер Э-898-МК, а сама осталась внутри. «Вздрагиваешь?» — Он усмехнулся. «С тобой нет, но к чему время-то терять?» — «Логично».
Однако первое, что он увидел, выйдя наружу в вечернюю Москву, был вовсе не ряд припаркованных вдоль внутреннего проезда машин.
