Однако и здесь не без исключений.
Существует категория людей, которых, на мой взгляд, следовало бы внести в Красную книгу по соседству с истинными интеллигентами. Я имею в виду однолюбов. Не ищите в этих словах иронии, они продиктованы беспокойством. Назовите имя человека, о котором можно с полной убежденностью и категоричностью сказать: однолюб. Ну, пожалуйста, хотя бы одно имя!
Увы, истинных однолюбов так же мало, как истинных интеллигентов. Но Дон Кихот, даже будучи всего лишь литературным героем, оказал огромное воспитательное влияние на поколения людей. Благодаря ему человечество стало (или должно было стать) добрее. В каждом из однолюбов есть что-то от Дон Кихота.
Признаюсь, когда-то я считал, что истинные однолюбы — явление литературное, а в жизни их не встретишь, иными словами, что «однолюб» — понятие идеализированное, но не в обычном житейском, а в сугубо научном смысле слова. Идеализация — распространенный в науке прием, состоящий в замене, например, реальной кривой линии совокупностью отрезков прямой. Идеализация зачастую вполне допустима («корректна», как говорят ученые), а иногда просто неизбежна. Конечно, идеализируя какую-либо зависимость, вносят погрешность, однако это своего рода «шахматная жертва», в результате которой точность не только возвращается, но и приумножается.
Так я рассуждал об однолюбах. Жизнь опровергла заумные рассуждения…
Возможно, читатель заподозрил меня в нерешительности, и проницательность его не подвела. Мне, действительно, как никогда, трудно перейти к тому, ради чего понадобилось столь пространное вступление.
Поэт-гуманист Джон Скелтон (около 1460–1529), о котором Эразм Роттердамский отзывался, как об «единственном светоче и славе английской литературы», писал:
«Одна лишь есть, и лишь одна пребудет,
О ком душе моей кровоточить, —
Та, от кого и бопь блаженна будет».
С человеком, впоследствии заслужившим право произнести эти слова, я заочно познакомился в пятидесятых годах при весьма странных обстоятельствах…
Однажды студентка, придя на экзамен, не смогла ответить ни на один вопрос.
— Перетрудились? — насмешливо спросил я.
— Неделю назад родила сына…
Я мысленно выругал себя за невнимательность.
— Ну и как назвали?
— Васей.
— Так и быть, ставлю Васе «пятерку»…
Конечно же, это было вопиющим нарушением правил… Компьютер, очевидно, поставил бы «два балла» и в примечании для деканата упомянул уважительную причину неуспеваемости. Иной коллега, скорее всего, расщедрился бы на «тройку» — в отличие от компьютера он понял бы, каково родить ребенка «без отрыва от учебы».
