По соседству с нами живет еще один художник. Он – мудр: никогда не покидает свое сельское пристанище. Я с равным удовольствием слушаю, как он восхищается пейзажами вдоль берегов Луарэ, как рассказывает о работе над картиной или о студенческих годах. Он побуждает меня взяться за кисти, но я колеблюсь. Напротив, я бы хотел, чтобы Гит серьезно занялась скульптурой. Она не училась этому искусству, но интуитивно умеет передать сходство и вдохнуть жизнь в свои фигуры, не прибегая к уловкам ремесла. Мне нравится следить за ее легкими точными движениями, когда она с резцом в руке передает игру света и тени на поверхности глины.
Дом художника рядом с нашим. Во время школьных каникул его жена устраивает пансион для детей. И сразу соседний сад наполняется криками, смехом, визгом, беготней. Наш внук Эдуард не в силах усидеть на месте, ему не терпится поиграть с другими детьми. Как его удержишь? Он возвращается ближе к вечеру перевозбужденный, всклокоченный, и только Минуш с ее мягкой настойчивостью может уложить его после обеда в кровать. Часто Минуш и Гит совершают набеги на соседние деревушки в поисках старинного предмета мебели или редкой безделушки. Они также питают нежность к предметам, которые, переходя из поколения в поколение, сохранили немного души своих бывших владельцев. Они роются в лавках старьевщиков и местных антикваров и с триумфом возвращаются с приобретениями, ценность которых нередко, честно говоря, от меня ускользает. Но раз довольны они, то доволен и я. Я дорожу их добрым согласием. И не устаю удивляться продолжительности их бесед и разнообразию тем. Когда они говорят по телефону, я знаю: линия занята надолго. На многие вопросы у Минуш твердые ответы. Она тоже читает мои рукописи и после некоторого колебания высказывает свое мнение. Я ценю ее суждения, потому что они откровенны и бескомпромиссны, как и сама молодость, которая их внушает. Никаких нюансов. Жесткий взгляд. Безапелляционный тон. Это или хорошо, или плохо. Я возражаю. Гит вмешивается, и вот уже вся семья вовлечена в спор.
Вы понимаете, вот такие незначительные на посторонний взгляд мелочи наполняют жизнь радостью, а их совокупность помогает нам противостоять ударам судьбы. Я думаю о Гит, сажающей тюльпаны, срезающей розы, болтающей с Минуш или шепчущейся с внуком Эдуардом, лепящей из глины какую-нибудь фигурку или спорящей со мной о характере какого-нибудь моего персонажа. Дойдя до таких мыслей, я останавливаюсь. Я понимаю: о настоящем счастье рассказать невозможно.
