— Ну, это уж не мое дело.
— Да мне нужно, папа, пятьсот рублей.
— Помилуй, Миша! давно ли ты взял пятьсот рублей?
— Ведь я говорил вам, что я пожертвовал их на человеколюбивое заведение… Нельзя же мне было… ведь я член.
— Да! ну! черт знает, братец, накладно!.. На что ж тебе еще столько денег?
— Мне непременно надо купить библиотеку: мне стыдно будет перед литераторами, что у меня нет ни одной книги.
— Что, брат, говорил я тебе: береги, Миша, свои книги, — пригодятся.
— Да что ж мне в учебных книгах! Мне по крайней мере необходимо иметь сочинения литераторов, которые у меня будут.
— Ты совсем обобрал меня!
— Что ж делать, папа.
— То-то, что делать!.. На!
— Удивительный мальчишка! — сказал Памфил Федосеевич про себя, смотря вслед сыну, который, оправив перед зеркалом полосы, платок на шее и булавочку на манишке, вышел вон. — Удивительный мальчишка!.. Скажи, пожалуйста, только что из яйца вылупился, а с какими людьми уж свел знакомство!..
— Степанида Ильинишна!.. Эй! кто тут!.. провалились! Варька! Иван!
— Что ты, батюшка, раскричался! опять нога, что ли?
— Какая нога! что за нога! совсем не нога, а Миша. Ей-богу, это удивительный мальчишка!
— Что он тебе сделал? что не по-твоему?
— Не по-моему; разумеется, что не по-моему!
— Так и надо кричать?
— Да кто кричит? помилуй!
— Да ты! посмотри, из себя вышел!
— Ах ты, господи, слова не даст сказать!
— Да говори, кто тебе мешает!
— Я хотел сказать тебе, что это удивительная вещь; представь себе! что еще он — мальчик, молоко на губах не обсохло… Куда ж ты?
— Да что мне слушать брань…
— Откуда брань? Кто тебе сказал, что брань? дай окончить-то!
— Ну?
— Я хотел сказать, что, что еще он? мальчик, а ведет знакомство с какими людьми!
— Ну, что ж? молод и знакомится с молодежью; а тебе не по сердцу?
— Ну, кто говорит что не по сердцу? ты не дашь выговорить! Какая молодежь!.. вельможи, матушка! вельможи к нему назвались на вечер!
— Полно, пожалуйста, вздор молоть! с какой стати назовутся к Мише вельможи?
— Я тебе говорю! из студентов-то он в сочинители хватил! Вот и назвалась вся братья сочинителей к нему на вечер; да какие люди-то — все известные!.. в каких чинах! А? каков Миша-то? а? Степанида Ильинишна!
— Что ж, слава богу, недаром мои заботы были об нем.
— Ты! все ты! а уж я ничего!
— Хорош бы он был хомяк, если б пошел в тебя! Не сам ли ты говорил ему: не водись с людьми, которые тебе не по плечу.
— Да! в старину это было так, а теперь — другое дело. В старину кошки мышей ели, а теперь не едят — вишь, подай молочка да говядинки.
