Чтобы отметить победу под Сталинградом, мы выпили вместе помимо обычной водки кустарного производства бутылку шампанского, которую откопал бог весть где отец. У него и у матери слезы радости на глазах, как будто они не потеряли в тот день последнюю надежду на возвращение домой.
У меня не было известий от Никиты. Что думал он о событиях? Ждал ли конца войны с тем же нетерпением что и я? Можно подумать, что наша жизнь до тех пор была лишь смутным зарождением, что нам только предстоит родиться! Впрочем, я не очень беспокоился на его счет. Он был ловок, как акробат. И ему, жившему в Бельгии, которая, как и Франция, была под властью немцев, удалось обмануть, думалось мне, контроль нацистских оккупантов и перебраться тем временем к семье в Нью-Йорк. Всплеск радости, которой было встречено освобождение Парижа, подписание мира в 1945 году, побудили меня воспользоваться открытием границ, чтобы поехать в Бельгию.
По совпадению, достойному наших эмигрантских приключений, мне предложили прочитать в нескольких валлонских городах цикл лекций по французской литературе XIX века. Может быть, оказавшись там, я разыщу кого-нибудь, кто приведет меня к Никите или хотя бы подскажет его адрес? Я попросил двухнедельный отпуск в префектуре Сены и сел в брюссельский поезд, мечтая о долгожданных встречах, которые напомнили бы мне чудесные дни на улице Спонтини.
Из вереницы выступлений и речей перед вежливой и немногочисленной бельгийской публикой у меня сохранилось только воспоминание о пожилой женщине в серо-бежевом плаще и разукрашенной шляпке, говорившей с русским акцентом. Она подошла ко мне на выходе из лекционного зала и без обиняков спросила:
– Ваша настоящая фамилия Тарасов?
– Да, – сказал я.
– Так говорят наши соотечественники в Брюсселе, но я хотела знать наверняка…
Боясь как бы она не вовлекла меня в праздную дискуссию об особенностях творчества русских и французских писателей прошлого века, я решил тем не менее, что встреча с этой любезной любопытной дамой могла быть полезной, и в свою очередь спросил ее:
– Вы бываете в эмигрантских кругах в Бельгии, может быть, вы слышали о Воеводовых?
– Конечно, – воскликнула она. – Но они в США!
– Все?
– Думаю, что да…
Поколебавшись немного, она спохватилась:
– Нет! Нет! Постойте, есть молодая чета Воеводовых, которая незадолго до войны переехала из Брюсселя в Лубэн. Она старше его… Он работает в библиотеке университета, или где-то еще в этом роде… Его жена – служащая аптеки…
