— Откуда у тебя здесь эта дрянь? Ты что, ферму нетопырей решил открыть? — Шмидт еще мог шутить.
Вдруг сзади что-то затрещало, послышался странный шорох, превращающийся, мерно нарастая, в стук.
Что-то ударило в дверь, раздался грохот, и опять наступила тишина.
— Что это, Рой?! — заорал только тут опомнившийся профессор. Он метнулся к двери я безрезультатно попытался ее открыть.
— Точка, приятель, — он отшвырнул окурок сигары. — У меня подозрения, что мы тут надолго. Очевидно, отвалился кусок фасада.
— Не мог же, в конце концов, весь дом развалиться, Фил!
— Да чтобы перекрыть дверь, достаточно куска стены с полметра, болван!
Потеряв счет времени, они молча сидели в темноте — Шмидт опасался, что батареек надолго не хватит. Профессор то и дело прихлебывал из фляжки, время от времени поглядывал на часы, включая фонарь лишь на несколько секунд.
— Когда же это кончится? — пробормотал он. — Уже половина первого. Нужно что-то делать.
— Ты предлагаешь что-то конкретное? Ну… — саркастическую реплику Роя прервал знакомый грохот. На этот раз его источник был где-то рядом. Земляной пол подвала дрожал, будто неподалеку просыпался от долгого сна грозный вулкан.
— Совсем рядом! — Шмидт пытался найти лучом фонаря источник грохота.
— Фил, это там, у той стены! — до противоположной стены было метров десять-пятнадцать. Они рванулись вперед и как раз вовремя. Странную картину они увидели — как будто подземный взрыв, снятый замедленной съемкой. Метрах в трех от стены земля дыбилась, уже появился заметный, довольно большой на глаз, холм. Поверхность его по своей удивительно правильной форме напоминала прямоугольник. Земля, движимая какой-то, казалось, безграничной силой, заставившей весь дом дрожать, как при хорошем землетрясении, все поднималась.
— Что это?!
— Бог его знает.
Тем временем форма странного холма начала меняться. Земля ссыпалась, обнажая что-то ранее не доступное глазу. Через несколько секунд они увидели серую потрескавшуюся каменную поверхность, покрытую какими-то буквами.
— О Боже! Да что же это, наконец, такое?! Фил, что там написано?
— Сейчас… Да это латынь! Трудно разобрать… Ага! На фонарь, посвети мне, может, успеем. — Шмидт, избавившись от фонаря и забыв обо всем на свете, начал бормотать:
— Скрыта смерть… э-э, под сим камнем. Загубивший душу свою… что там… а!.. да не восстанет!
— Заткнись, он поднимается! Сделай что-нибудь! Край камня с началом текста начал приподниматься, сначала медленно, потом быстрее, открывая щель в, казалось, бездонный провал.
