- Да, - задумчиво ответил Кир Грей. - Думаю, что Джон Петти будет еще нам полезен. Он, я думаю, должен согласиться с тем, что остальные члены Совета были казнены в результате расследования, проведенного тайной полицией. Их вина была в том, что они заключили тайное соглашение со слэнами!
И именно таким будет объяснение - оно всегда срабатывает среди бедных, сбитых с толку масс дураков, живущих за стенами дворца. Мы обязаны этой идеей самому мистеру Петти, но я думаю, что мы и сами могли бы до такого додуматься. Однако, его влияние будет неоценимо при обнародовании такой новости. Фактически, - цинично усмехнулся Грей, - я уверен, что лучше всего все заслуги по уничтожению предателей приписать мистеру Петти. То есть, он настолько был потрясен таким вероломством, что начал действовать по собственной инициативе, а затем бросился к моим ногам, испрашивая милосердие, каковое, ввиду неопровержимых доказательств, представленных им, было тут же ему даровано. Ну, как?
Джем Лорри вышел вперед.
- Прекрасная версия, сэр. А теперь мне хотелось бы, чтобы была внесена ясность и в наши взаимоотношения, а я говорю от имени всех новых советников. Мы нуждаемся в вас, в вашей устрашающей репутации, в вашем уме, и мы очень хотели бы помочь стать богом для народа - иными словами, помочь укрепить ваше положение, сделав его неприступным для попыток нападения на вас, - но вы не думайте, что вам удастся еще раз такая шутка. Второй раз на нашими спинами договориться с нашими старшими офицерами вам вряд ли удастся.
- Это вряд ли будет необходимо, - холодно заметил Кир Грей. - И с вашей стороны очень глупо говорить мне столь очевидные вещи. Уберите отсюда эту падаль, а затем нам нужно разработать кое-какие планы. Что касается тебя, Кетлин, то ступай в кровать. Ты и так почти что заснула.
Идя по коридору в свою спальню. Кетлин никак не могла успокоиться. Что же он имел в виду? Что? После убийств, свидетельницей которых она была, она уже не могла быть уверенной в нем, верить ему всецело.
В эту ночь она еще долго, очень долго не могла заснуть.
Для Джомми Кросса наступил длительный период перемежавшейся тьмы и душевной пустоты, которые в конце концов смешались в серо-стальную паутину реальности. Он открыл глаза, чувствуя страшную слабость.
Он лежал в маленькой кроватке, глядя на грязный потолок с осыпавшейся во многих местах штукатуркой. Стены были шероховатыми, серыми, потемневшими от времени. Стекла в единственном окне были потрескавшиеся и пожелтевшие.
