Таким образом, план сводился к отступлению Южной группы перед более слабыми силами японцев и к наступлению Восточной группы против превосходящих сил противника в гористой и бездорожной местности. Но ни солдаты, что полегли в штыковой контратаке, ни артиллеристы, что впервые, и весьма успешно, применили навесной огонь, ни военный корреспондент газеты «Русь» не могли этого знать. И Попов сообщал в свою редакцию, в строгом соответствии с куропаткинской, то есть официальной, точкой зрения:
«Теперь мы отступили в Хайчен, где фронт уже, войска сосредоточеннее, позиция выгоднее. Полагаю, дальше Хайчена мы не отступим. Японцы, по всей видимости, ударят теперь на восточный отряд или крайний левый фланг южной армии».
Николай Евграфович тут же отправился туда, где ожидались главные события. Он ходил в роты, беседовал с солдатами и унтер-офицерами, интересовался тем, как подготовлены к бою укрепления, как кормят солдат и как они обмундированы, хорошо ли организован подвоз боеприпасов. И чем глубже он вникал во все это, тем больше ему становилось не по себе, тем больше он видел вопиющих недостатков и упущений, с которыми решительно не мог мириться.
Попов телеграфировал в свою редакцию, не скрывая раздражения и желчи и апеллируя непосредственно к читателям, прежде всего высокопоставленным:
«В восточном отряде убедительно просят не присылать подарками ни тройного одеколона, ни сашё для перчаток. Такие подарки не только смешно, но даже обидно получать, когда есть серьезная нужда во многом необходимом. Особенно нуждаются в обуви и белье. Солдаты по каменистым горам лазают в каких-то опорках-подошвах, подвязанных веревочками. То же было и с офицерами, но на их счастье приехали теперь петербургские и московские экономические общества. А солдаты всё при том же».
Тут Попов вспомнил и свой альпинистский опыт, и англо-бурскую войну, когда военные действия велись не только на равнинах. Вот и здесь, в Маньчжурии, горы. Дикие, малодоступные горы. Но как подготовлены к действию в этих условиях русские солдаты? Да никак. Словно между боем на равнине и в горах нет никакой существенной разницы. Но так могут думать лишь слепцы либо невежды. И на это тоже надо обратить внимание общественности.
«Необходимо также подумать об облегчении амуниции, – продолжил он свою телеграмму. – Наши тяжеловесные сапоги невозможны в горах, где от быстрого занятия сопки часто зависит исход всего дела. А при подъеме на гору каждый фунт за пуд идет. По долголетнему опыту хождения в горах советую высылать солдатам прочные штиблеты американского образца, подкованные гвоздями, – идеально практичная горная обувь. Также необходима кожа для починки. Очень желательны непромокаемые накидки солдатам, которые часто мокнут по трое суток под дождем. Это дорого стоит, но спасает многие жизни. Всем известно, что потери от лишений больше, чем от пуль».
