– Так вот, выбрался он из казематов Сугамо8, вытащил на свет божий свои сокровища, которые прятал неизвестно где – и разделил их на две половины. На первую половину купил с потрохами одну из фракций в партии консерваторов; на вторую же – весь мир рекламы. Это еще в те времена, когда всей-то рекламы было – афишки замызганные, да листовки на заборах...
– М-да, дальновидный тип, ничего не скажешь... А что, насчет его теневых капиталов так ни разу нигде ничего не всплыло?
– Перестань. Владелец целой фракции консерваторов!
– Да, действительно... – пробормотал я.
– В общем, с помощью денег он зажал в одном кулаке и политиков, и рекламу; и этот его механизм прекрасно функционирует по сей день. А на поверхность он не вылазит потому, что не видит в том ни малейшей нужды. Поскольку если в твоих руках и политика, и реклама, для тебя, строго говоря, нет ничего невозможного, так ведь? А ты вообще представляешь себе, что значит владеть всей рекламой?
– Не очень...
– Владеть всей рекламой – это значит держать за горло практически всю печать, телевидение и радио! Ни одно издательство, ни единый канал в эфире просто не могут существовать без рекламы. Все равно что аквариум без воды. До девяноста пяти процентов всей информации, которую воспринимают твои глаза и уши каждый день, заранее отобраны по чьей-то воле и оплачены из чьего-то кармана!...
– Все равно пока непонятно, – упорствовал я. – То, что этот тип прибрал к рукам всю массовую информацию – это я понял. Но какую силу он имеет над рекламными издательствами страховых агентств? Здесь же прямые контракты без участия крупных рекламопроизводителей, так или нет?
Мой напарник откашлялся и залпом допил остывший чай.
– Акции. Основной источник постоянного роста его капитала – это чьи-нибудь акции. Движение акций, перепродажа, скупка контрольных пакетов и тому подобное. Всю необходимую для этого информацию собирает его «Особый отдел»; он же только выбирает, что ему нужно, что – нет. Естественно, из всего мощного потока данных лишь ничтожно малая часть отходит «масс-коми» и публикуется «для народа». Все остальное Сэнсэй прибирает к своим рукам и, тщательно пересмотрев, скупает самые выгодные варианты. Не напрямую, разумеется, – шантажом всех мастей и оттенков. Ну, а если шантаж не действует, то информация, как и положено в сообщающихся сосудах, перетекает в большую политику...
– Что-то по принципу «у всякой фирмы есть хоть одна маленькая слабость»?
