На среднем сиденье посапывала Валентина Метрейс. Зарывшись носом в норковый воротник своей кожаной куртки, она не смогла противиться дремоте и теперь крепко спала. Взглянув в зеркало заднего вида, Рэнди обратила внимание на то, что профессорша устроилась более чем уютно, по-свойски положив голову на плечо Джона.
Значит, там, в Сиэтле, Рэнди все же не почудилось. Валентина Метрейс, очевидно, относится к разряду тех женщин, которые не против того, чтобы совмещать работу с развлечением, и сейчас она, очевидно, заинтересовалась Смитом.
Бесспорно, обладание такой женщиной является мечтой каждого мужчины, но, черт возьми, почему «историк» позволяет себе столь откровенно демонстрировать свои пристрастия и неужели обязательно изображать из себя очередную подругу Джеймса Бонда?
Рэнди оглядела себя, свои удобные поношенные джинсы, джинсовую куртку и с трудом подавила скептический женский смешок.
Что касается Смита, то Рэнди понятия не имела, какие чувства испытывает он, но с этим мужчиной так было всегда. Джон Смит был одним из немногих людей, которых Рэнди не могла «прочитать». Для нее всегда являлось загадкой, что таится за его красивыми и малоподвижными чертами. Так было даже в те моменты, когда он выражал Рэнди соболезнования в связи со смертью ее жениха или когда сообщил о кончине Софии.
Единственное, что она безошибочно чувствовала в Смите, это то, что он постоянно оставался настороже. Даже теперь, когда на его плече уютно устроилась эта пахнущая дорогими духами красивая женщина, он методично обшаривал взглядом горизонт, медленно поворачивая голову из стороны в сторону. Вероятно, точно так же ведет себя пилот истребителя во время боевого вылета. Знает ли он что-то такое, что неизвестно ей, или, может, предчувствует какой-то сюрприз? И что тут, черт возьми, вообще происходит?
А может, его заставляют волноваться время и их теперешнее местонахождение? Если кто-то желает устроить им неприятности, то сейчас, когда полуостров Кука позади и остров Кадьяк впереди видятся лишь туманными полосками, для этого – самый подходящий момент.
Внезапно голова Смита перестала поворачиваться и замерла, словно турель пулемета, поймавшего цель на мушку.
– Рэнди, – тихо проговорил он в миниатюрный микрофон, соединенный с наушниками, – кто-то летит параллельным курсом. Посмотри на восемь часов.
Рэнди беззвучно обругала саму себя за ротозейство и повернула голову влево. Там действительно что-то было. Луч солнца отразился от лобового стекла другого летательного аппарата.
