— С каждым годом я начинаю все лучше понимать, что это было бы не такой уж потерей, — вздохнул Ремо, приступая к очередному осмотру пациента. Тот лишь безразлично косился на него и не делал никаких попыток ни помочь, ни помешать.
— Ладно вам, — я бросила Ремо новую упаковку антисептика. — Есть места похуже.
— Только далеко, — поддакнул Тайл. — Орие, посмотри правде в глаза — нас здесь не любят, и это стало слишком заметно.
— Меня тоже не любят. Потому что боятся. Вас они тоже боятся, только вы, ко всему прочему, еще и на них не похожи, — я хмыкнула. — Что же вы хотите от бедных провинциалов?
— А нам что делать, по–твоему? — огрызнулся он.
— Смириться, — серьезно ответила я. — Или уйти. И да осветит свеча Жизни тогда ваш путь.
Тайл неопределенно пожал плечами и ушел кормить мору. Активно растущая тварюшка потребляла мясо каждый день.
Тем временем Ремо, вооружившись перчатками, откинул одеяло и принялся обрабатывать хвост и уши пациента. Ребра на нем пересчитать на глаз стало еще проще, чем два дня назад: похоже, с тех пор, как мы его нашли, парень отощал еще больше. Поскольку есть он отказывался, как и отвечать на осторожные вопросы о том, какое питание его устраивает, Ремо на свой страх и риск перевел пациента на внутривенное кормление.
Судя по тому, что наш синий друг еще жив, с этим врач не промахнулся. Впрочем, это его исхудание и вялость постоянно крутились у меня в мозгу, вызывая ощущение, что я чего–то не замечаю. Чего–то важного.
«Он создает сложности», — так сказал сегодня утром Бес. — «Вы знаете об этом?»
Да, я знаю.
Я знаю это настолько хорошо, что сняла с голографий, снимков и заключений по три копии — и одна из них по дальней связи ушла в Корпус. Это стоило мне двухмесячных накоплений, но подкуп никогда не был делом дешевым.
Надеюсь, в условиях войны это заменит сезонный отчет.
Сложности…
Не так уж много у меня было мыслей по этому поводу, да ведь я и не оперативник. Все они от начала до конца могли оказаться ерундой, и зависело это только от Ремо и городской лаборатории.
Я посмотрела на «вампира», медленно перебирающего пальцами по одеялу. Ремо отошел, видимо, закончив на сегодня с процедурами. Взгляд черных глаз скользнул по потолку и остановился на мне.
— Как вас зовут? — неожиданно для себя самой произнесла я. — У вас есть имя?
Взгляд на мгновение замер и снова начал свое медленное шествие по потолку.
— Возможно, вы не в курсе, но в обществе принято давать имена, — с иронией обратилась я больше к себе, чем к кому бы то ни было. — Мне тут предложили поименовать вас за родителей. Хотите быть Лаппо? К сожалению, других вариантов пока нет, но если вы предложите сами…
