— Так долго?.. Правильно, я же ушел в тридцать тысяч восемьсот двадцать девятом.
— Вижу, кое-какие человеческие манеры вы уже переняли.
— Я перебил вас… Прошу прощения! Пожалуйста, сэр, продолжайте.
Дрозма сложил реки на животе и углубился в размышления. Минут через пятнадцать он, усмехнувшись произнес:
— Вам не надоело общество других Отказников?
— Нет. Отказников мало. Я редко вижу их.
— Скажите как сальваянин сальваянину… Чем вы хоть занимаетесь?
— Болтаюсь по миру. Я стал асом маскировки. И если бы не израсходовал дистроер[4] запаха, ваша Кайна никогда бы не могла подслушать мой разговор с мальчишкой Понтевеччио.
— По закону от 27140 года сальваяне, живущие в городах, не имеют права предоставлять помощь Отказникам.
— Ну, Дрозма… — Намир развел руками. — Вы зря принимаете мои слова за намек на то, что я хотел бы получить от вас дистроер. Мне совсем не трудно избежать встреч с лошадьми: они стали редки в наше время… Как странно, ведь ни одно другое животное не обращает внимания на запах марсианина… — Намир взглянул на Руководителя миссий и поправился: — Сальваянина… Вы все еще предпочитаете древнее название? Даже говоря на английском? — Он удивительно замолчал, но, не дождавшись ответа, продолжил: — Должно быть, тяжело приходилось нашим в те времена, когда еще не был изобретен дистроер. Думаю, пять тысяч лет назад стоило бы организовать лошадиную эпидемию и навсегда избавиться от этих чертовых животных… Впрочем, мне они не мешают, а потому, если я и нуждаюсь в дистроере, то только для того, чтобы пореже встречаться с вашими Наблюдателями.
Дрозма, не сумев скрыть отвращения, поморщился:
— Я начинаю понимать, почему вы отказались от должности. Думаю, за всю вашу жизнь вы так и не научились терпению.
— Терпение — наркотик для слабых. У меня ровно столько терпения, сколько мне требуется.
— Если у вас его достаточно, вам не к лицу возмущаться людьми. И давайте не будем продолжать спор — мы все равно не придем к общему мнению… Я спрашиваю еще раз: зачем вы явились сюда?
Намир стряхнул пепел на мозаичный пол.
— Я хотел выяснить одну вещь… Скажите, вы по-прежнему считаете, что человеческие существа могут когда-нибудь чего-нибудь достичь?
— Да, мы так считаем.
— Понимаю… Даже после потери Города Океанов?
— Не надо о Городе Океанов, Намир. Хотя бы из уважения ко мне. — Дрозма помолчал. — Чего вы пытались добиться своей отставкой, Намир?
— Добиться? — Отказник выглядел удивленным. — Впрочем, ладно… Ну, хотя бы удовольствия, которое получает зритель. Разве не интересно наблюдать за беднягами, своими руками плетущими веревку для собственного повешения?!
