Хозяин городской газеты «Граница» сказал, что прежнего главу муниципалитета ненавидели не за то, что ему взбрело в голову убрать старые повозки, потому что "они несовременны" (поскольку его убили, дело было сделано только наполовину), а из-за беспутства и взяток. Ни одна из правых или левых республиканских партий не смогли выдвинуть достойного кандидата на пост главы муниципалитета из-за того, что они были разобщены старыми кровными тяжбами, этническими различиями, национализмом и вели друг с другом уничтожающее соперничество.
— Люди верят только в порядочность кандидата от Партии Аллаха, — сказал Сердар-бей. — А это Мухтар-бей — бывший муж Ипек-ханым, дочери хозяина вашего отеля. Он не очень умен, но он курд. А курдов здесь — сорок процентов всего населения. Выборы в муниципалитет выиграет Партия Аллаха.
Все усиливающийся снег вновь пробудил в Ка чувство одиночества, нарастая, это чувство сопровождалось страхом, что пришел конец той части общества, в которой он воспитывался и рос в Стамбуле, и вообще конец европейскому образу жизни в Турции. В Стамбуле он увидел, что улицы, где он провел свое детство, были разорены, старые и изящные дома, оставшиеся с начала века, в некоторых из которых жили его друзья, были разрушены, деревья его детства засохли и были срублены, а кинотеатры в течение последних десяти лет закрылись и по очереди были переделаны в тесные и мрачноватые магазины одежды. Это означало конец не только мира его детства, но и конец его мечты о том, что однажды он снова будет жить в Стамбуле. Он подумал о том, что если в Турции будет сильная шариатская власть, то его сестра даже не сможет выйти на улицу, не покрыв голову. Глядя на медленно падающий в свете неоновых ламп городской газеты «Граница» большими снежинками, словно сказочный, снег, Ка представил, что они вернулись во Франкфурт с Ипек. Они вместе делают покупки в «Кауфхофе», на втором этаже, где продают женскую обувь, там он купил это пальто пепельного цвета, в которое плотно закутался.
— Это часть международного исламистского движения, которое хочет уподобить Турцию Ирану.
— И девушки-самоубийцы тоже? — спросил Ка.
— Мы получаем разные сведения о том, что девушек, к сожалению, убеждали совершать самоубийства, но мы об этом не пишем, понимая всю ответственность, поскольку девушки будут реагировать еще сильнее и случаев самоубийств станет еще больше. Говорят, что в нашем городе находится известный исламский террорист Ладживерт, желающий вразумить закрывающихся девушек, девушек-самоубийц.
