Всякий раз сталкиваясь в Карсе с проблемой усиления политического ислама и девушек с покрытой головой, Ка молчал, не задавая вопросов, возникавших у него. Он старался не задумываться и над тем, почему некогда пылкие молодые люди устроили вечеринку, направленную против чаршафа, хотя во всем Карсе в 1940 году не было ни одной женщины в чаршафе. Ка целый день бродил по улицам города и не обращал внимания на женщин в чаршафах или платках, потому что за одну неделю еще не приобрел способность, подобно светским интеллигентам, привычно делать политические выводы, глядя на толпу женщин с покрытой головой. С самого детства он не обращал внимания на улице на закрытых женщин. В европеизированных кругах Стамбула, где Ка провел детство, женщина в косынке была или приезжей из пригородов Стамбула, например из садов Картала, в город, чтобы продать виноград, или женой молочника, или кем-нибудь еще из низших сословий.
О прежних хозяевах отеля «Кар-палас», где остановился Ка, я впоследствии услышал много историй: один почитавший Восток профессор университета, которого царское правительство вместо Сибири отправило сюда в более легкую ссылку, или армянин, торговавший крупным рогатым скотом; позже здесь расположился сиротский приют для турецких греков… Кто бы ни был его первый хозяин, он построил этот дом, которому было уже сто десять лет, так же, как и другие дома Карса того времени: он устроил в нем очаг, размещавшийся внутри стен, который назывался «печь», очаг, у которого было четыре стороны, и он мог одновременно обогревать четыре комнаты. В республиканский период турки так и не научились пользоваться ни одной из этих печей, и первый хозяин-турок, который переделал дом в отель, перед входной дверью во двор разместил огромную латунную печь, а в комнаты позже провел водяное отопление.
Когда Ка, растянувшись на кровати в пальто, погрузился в свои мысли, в дверь постучали, и, поднявшись с кровати, он открыл. Это был секретарь Джавит, который проводил весь день перед печью, глядя в телевизор, он сказал, что, когда отдавал ключ, забыл кое-что передать.
— Я забыл сказать: вас срочно ждет Сердар-бей, хозяин городской газеты "Граница".
Они вместе спустились в холл. Кауже собрался выходить, как вдруг остановился: в дверь, открывшуюся рядом с ресепшн, вошла Ипек, она была гораздо красивее, чем Ка себе представлял. Он сразу же вспомнил, насколько была красива эта девушка в университетские годы. Внезапно Ка начал волноваться. Конечно, ведь она была такой красивой. Как европеизировавшиеся стамбульские буржуа, они сначала пожали друг другу руки и, немного поколебавшись, обнялись и поцеловались, вытянув головы, не приближаясь друг к другу.
