Водитель повернулся к Быкову:
— Внешнюю акустику включить, Алексей Петрович?
— Нет, — сказал Быков.
Он тоже смотрел вперед, но не на черную гору над дымной стеной, а вниз, под дымную стену, где среди нагромождений раскаленных скал копошились казавшиеся отсюда крохотными и незначительными механизмы. Многорукие роботы разрушали скалы, проделывали проходы, ворочали валуны и грызли, грызли, грызли породу, неутомимо и однообразно. За пеленой пыли, в тусклом красноватом сумеречном свете движения металлических сочленений были едва видны, округлые корпуса экскаваторов-универсалов оставались совсем незаметными, но это они оставили среди скал глубокие траншеи выработок и рыхлые насыпи отвалов и пустой породы. Быков должен быть доволен.
Василий, бормоча что-то себе под нос, возился с радиопеленгатором. Через несколько минут он опять обернулся к Быкову:
— Дежурный этого участка находится в семи километрах к западу, Алексей Петрович. Вызвать?
— Нет, — сказал Быков.
— Давайте подъедем поближе, — сказал Михаил Антонович.
Водитель с готовностью тронул клавиши управления. Шоссе заканчивалось на обширной площадке — ремонтном доке, где в пластметалловых стойлах стояли укутанные в целлофан и капрон резервные механизмы. За ремонтным доком начиналась целина, и вездеход начало немилосердно трясти. Через несколько минут Быков сказал:
— Стой.
Вездеход остановился.
— Дальше подъезжать вообще небезопасно, — сказал Быков. — Мы можем…
— Можно еще на полкилометра, — предложил Василий.
— Мы можем, — словно не слыша водителя, продолжал Быков, — выйти здесь, постоять и понаблюдать. Подходить к Дымному морю ближе нет никакой необходимости.
Они снова вышли из машины. Увязая по колено в рыхлой породе, Юра вслед за Быковым поднялся на небольшой холм. Василий остановился рядом с ним. Дымная стена была совсем недалеко, всего в километре, не больше. Зато машин больше видно не было, только кое-где над отвалами взлетали правильные струи красно-зеленого пара и фонтаны песка. Юра поглядел в другую сторону. Место было ужасно неприятное, напоминало виденный в каком-то историческом фильме рудничный двор царских времен. Всюду ржавая развороченная земля, ободранные скалы, какие-то горячие дымящиеся лужи… Над всем этим нездоровый гнусный желтоватый туманец. А Быков, наверное, ужасно доволен. И он прав, конечно, что доволен. Венера запряжена и работает на Землю, на людей. Но все равно, здесь надо сделать лучше.
Туман медленно поднимался от развороченных рыхлых холмов. На секунду Юре показалось, что метрах в двухстах, между рыжими отвалами, что-то зашевелилось и метнулось в сторону. Он хотел сказать об этом Василию, но вместо этого спросил:
