Когда мой истребитель, получив символические повреждения, все-таки проскочил сквозь конус метеорного потока и караван джипсов остался позади, я самонадеянно посчитал себя единственным, кто уцелел из всего авиакрыла.
Но вот в наушниках прошелестел сиплый матерок Цапко. Сквернослова мягко пожурил Бабакулов. Тот послал эстета по матери. К перебранке подключился Готовцев. Потом прорезался и Егор.
Отведя душу, элита москитного флота перешла к подсчету потерь.
— Не хватает пока только Фрола и Саши, — заключил Бабакулов.
— Может, еще подтянутся, — флегматично заметил Цапко.
Я слушал их переговоры и блаженно улыбался. Я был так счастлив лететь в нормальном безвоздушном пространстве, в чистеньком вакууме, что даже забыл выйти на связь.
Только на борту «Трех Святителей» я доложил Готовцеву, что кадет Пушкин здесь, кадет Пушкин жив.
По эскадрилье И-02 из вылета не вернулись двое: Фрол Кожемякин и Леонид Фрайман.
Фрол официально числился пропавшим без вести — заслуживающих доверия очевидцев его гибели не сыскалось. Он исчез вместе со своей машиной в метеорном потоке. Ни его тело, ни обломки «Горыныча» найти не смогли. Это неудивительно: рек и болот под нами было хоть отбавляй, обломки могли уйти глубоко в ил — и пиши пропало.
Гибель Фраймана была установлена достоверно. Тем более нашелся живой свидетель: Коля Самохвальский. (Честно признаться, я бы не поверил, если б мне рассказали, что Кольке достанет выдержки и мужества самостоятельно вернуться на авианосец после гибели ведущего. Но факт был налицо. Факт сидел рядом и пил водку.)
Когда Фрайман и Колька по приказу Готовцева отошли от зоны штурмовки километров на двести, лейтенант перестал отвечать на запросы своего ведомого. При этом его «Горыныч» уверенно держал курс и Колька решил, что у Фраймана просто барахлит передатчик. Сломался, вслед за радаром.
А через две минуты истребитель со стеком римского центуриона на вертикальном оперении резко спикировал вниз. Упал на землю и взорвался.
Такое вот летное происшествие первой категории тяжести. Как? Почему? Мы не знали. В условиях мирного времени, на благоустроенной планете, большие комиссии по полгода ковыряются в обломках и «черных ящиках», восстанавливая ход катастрофы по секундам. А кто стал бы заниматься этим на Наотаре?
После донесения Самохвальского по указанным координатам на место гибели Фраймана сразу же выслали спасательные флуггеры. Удалось эвакуировать только его останки и пару-тройку небольших обломков, которые показались особо важными. «Черный ящик» искали и не нашли.
