– Вас интересует Караваев? – переспросила она Вадима. – Спрашивайте, что знаю – расскажу.
– Извините, но меня интересуют ваши с ним отношения, – пояснил Юрьев.
– Хорошо, – Вера пожала плечами. – Что именно вам надо узнать?
– Каков был Караваев в личной жизни?
– Так себе, – ответила Вера. – Но, как вы понимаете, выбирать мне не приходилось. Если честно, он был жадноват. Да, Караваев оплачивал все мои расходы, но только по предъявлению чека. А подарить мне, в смысле оформить на меня жильё или машину – и речи быть не могло! Скорее всего, он вел себя так, чтобы я не могла от него уйти!
Вера вздохнула. Закурила, как заметил Вадим, дорогие сигареты.
– И что теперь? – спросила она себя, затянувшись сигаретой. – Я сижу в маленькой квартирке на окраине… Как видите, тут ремонт старше вас, Лина! У меня остались только украшения, подаренные по праздникам. Но, как выяснилось, продав их, я протяну всего лишь около года… И то, если буду покупать еду в дешёвых супермаркетах и одеваться на китайском рынке… Ладно, извините, глупо с моей стороны просить сочувствия у посторонних людей…
– Что вам известно о табличке Гильгамеша? – спросил Юрьев.
– О чём? – переспросила Вера.
– Глиняная табличка с клинописью – древними буквами вроде палочек, – пояснила Алина более доходчиво.
– Да, было что-то подобное, – задумалась Вера. – Но не уверена, что это именно Гир… гель… гиль… ну, вы меня поняли…
Вера стряхнула пепел в изящную пепельницу.
– Кто-нибудь просил Караваева продать ему этот предмет? – поинтересовался Вадим.
– Его дела меня не касались. Честно, понятия не имею. Домой к нему никто не приходил… А так… не знаю… Спросите у Юлии Диковой, его секретарши, она девушка толковая и наблюдательная… Думаю, она вам поможет… Кстати, Юлия говорила, что у Караваева после смерти пропала какая-то древняя вещь… Я не предала этому значения… Может, это именно то, что вы ищите!
– Спасибо, у меня есть её телефон. А как вы относитесь к секретарше Караваева?
– Ох, если вы спрашиваете про ревность, то могу сказать, что Караваев был не из тех, кто смешивает постель и работу. Он был уверен, что от этого снижается продуктивность труда. Юлия была для него просто хорошим работником. Не буду скрывать, что мы с ней всегда ладили, и сейчас общаемся. После смерти Караваева мы обе оказались в затруднительном положении и поддерживаем друг друга. Юлия уже нашла новую работу, не такую высокооплачиваемую, как у Караваева, но вполне приемлемую.
