МОЖЕТ ЖЕ ЧЕЛОВЕК ПРОСТО ТАК СТОЯТЬ
Я просто так в сторонке стою. Вовсе не на автобусной остановке, но близко. Тут уже поляна, кусты. Ардальон вокруг меня ходит и траву нюхает. Клевер нюхает, купырь, тимофеевку… Понюхает, понюхает и чихнёт: так трава пахнет крепко.
А Никита Нечаев уже заметил, кричит:
— Адик! Адик!
Ардальон на него даже и не взглянул. Может быть, раньше он на Никиту и смотрел с удовольствием. Но не теперь.
— Одуванчик понюхай, — говорю я. — Знаешь как пахнет!
А Никита кричит:
— Адик, кис, кис! Иди сюда!
Его бабушка, Вера Семёновна, говорит:
— Оставь кота в покое. Ты же видишь — он тебя позабыл. У котов память гастрономическая. Кто кормит, тот и друг. Это не собака!
Неправда, Ардальон как раз ничего не забыл. Я заметила: когда он мимо нечаевской дачи идёт, у него хвост дрожит. Он нарочно на их дачу не смотрит. Ардальон гордый!
— Всё равно мой кот, — говорит Никита.
— Нет, Сашкин! — кричат Марина с Лариской. — Сашкин!
— Мой! — кричит Никита. — Мой! Мой!
— Сашкин! — кричат Марина с Лариской.
— Автобус идёт, — говорит бабушка Вера Семёновна. — Вон какая пыль на дороге.
Сразу перестали кричать. Конечно, они встречают!
К нам городской автобус два раза в день ходит. Утром — рано, я ещё сплю — и вот сейчас. Этот рейс удобный, на него можно после работы успеть. К кому-нибудь может мама приехать. Или папа.
Вообще у нас в посёлке мам мало. И пап почти не видно. Все работают! Никак не могут жить постоянно на даче со своими детьми. Это счастье, что хоть бабушки есть! У нас на каждой даче есть бабушка. Только у Марины Савчук бабушки нет. Зато у неё два дедушки.
— Это не автобус, — говорит Никита. — Это тётя Галя Мямлю гонит.
Тут уже все увидели.
Тётя Галя Полунина гонит свою козу Мямлю. Вернее, тащит. Тётя Галя её за верёвку тащит, а Мямля не хочет. Всеми копытами упирается, боком идёт поперёк дороги. Пыль подняла!
Тётя Галя чуть зазевается, Мямля её рогами толкает в спину. Но вперёд всё равно не хочет идти, а норовит свернуть, где крапива. Мямля не боится крапивы. У неё шерсть. Белая. Но сейчас не поймёшь какая. А у тёти Гали голые ноги.
Она Мямлю наконец до нас дотащила.
— Уф! — говорит. — Не коза, а чёрт. «Пройдой» надо было назвать.
— Ну почему же, Галина Трофимовна? — смеётся Никитина бабушка. — Вы, кажется, ею довольны?
— Потому что пройдоха! — говорит тётя Галя. — Опять к леснику ушла и забралась в капусту. Мне уж и молока не надо! Молоко у неё, конечно, хорошее, ничего не скажешь.
