Главный калибр — это главный калибр. Последнее слово в бою с противодесантной обороной принадлежит линкорам, и если только нет возможности навалиться на них сотнями торпедоносцев — можно спокойно выбрасывать белый флаг.
Сотен торпедоносцев у нас больше не было.
О белом флаге, разумеется, никто и не помышлял.
Приказ главкома Пантелеева от 15 марта был доведен до всех рот, батарей, эскадрилий и экипажей, оборонявших Восемьсот Первый парсек.
Да-да: «Держаться!»
Переводим с российского пафосного на русский обыденный, получаем: «Умереть так, чтобы не стыдно было!»
— Еще минута в скафандре — и я сойду с ума, — нехорошим, надтреснутым голосом сказал незнакомый старлей с эмблемой 13-го авиакрыла на шлеме. «С «Рюрика», стало быть», — машинально отметил я.
— А я, кажется, с ума уже никогда не сойду, — ответил я мрачно.
— Тут нет ничего смешного!
— Действительно, ничего смешного.
— Вы надо мной издеваетесь?!
— Друг, успокойся.
Под предводительством сухопутного майора с повязкой «Комендатура» мы топали от «Рюдзё» к космодромному капониру. Там будет тепло, там нормальный воздух. Там нас наконец разденут, дадут чашку кофе, может быть — даже бутерброд.
Есть, впрочем, хотелось не так чтобы очень. Хотелось заботы и внимания.
Ведь от японцев не дождешься: они, кажется, в глубине души считали всех нас, спасшихся, трусами и жалели, что «Рюдзё» не погиб геройской смертью в одном строю с «Тремя Святителями». Допускаю, впрочем, что лишних бутербродов в кладовых «Рюдзё» просто не оставалось: всю небоевую нагрузку могли выбросить за борт перед приемом наших эскадрилий.
— Лейтенант, вы мне не тыкайте!
— Извините. Но кричать-то не надо.
— Я потерял сегодня пять человек! Понимаете? Пять! Всю полуэскадрилью!
«А я лучшего друга», — хотел сказать я, но мне вдруг стало невыносимо противно. У нас что — теледебаты на тему «А кому сейчас легко?».
— Сожалею, товарищ старший лейтенант, — вяло сказал я. Он заткнулся.
Прямо перед нами полетному полю проползла батарея «Кистеней» — лазерно-пушечных зенитных самоходок. Замыкающая машина остановилась. Из командирской башенки по пояс высунулся офицер и по-мальчишечьи задорно крикнул:
— Эй, мужики, вы нам работенки оставили?!
Раздалось сразу несколько ответов и встречных вопросов:
— Не волнуйся, скучать не будете!
— Навоюешься еще, орел, по самые не могу.
— У вас тут что — одна батарея на весь космодром?
— А куда вы танки задевали? Здесь же целая дивизия должна ошиваться!
— А вас разве еще не долбили?
