Если я правильно понимаю, сеньора, Вы причисляете себя к движению феминисток, объявивших войну противоположному полу и провозгласивших моральное, физическое, культурное и эротическое превосходство яичников и клитора над пенисом и тестикулами.
Сразу оговорюсь: я готов признать состоятельность всех Ваших тезисов. У меня и в мыслях не было спорить. Однако, несмотря на глубочайшее почтение, которое я питаю к феминизму, вера в свободу человеческой личности заставляет меня взяться за перо. Разумеется, я выступаю против дискриминации в отношении женщин, мечтаю о полном искоренении предрассудков и установлении безоговорочного равенства полов не только в вопросах труда, образования и гражданских прав, но и в сфере чувственных наслаждений, в которой представительницы прекрасного пола до сих пор чудовищно уязвимы.
Однако главное и, боюсь, непреодолимое расхождение наших позиций – не позволяющее моему фаллосу и Вашей вагине достичь полного нейтралитета – заключается в том, что феминизм, на мой взгляд, являет собой коллективистскую концепцию, настаивающую на гомогенности изначально гетерогенного человечества, любой представитель которого обладает совершенно уникальными чертами, куда более важными (и ценными), чем наличие яичек или клитора. Не сочтите меня циником, однако само по себе наличие фаллоса или клитора (разница между которыми, по сути, невелика, что я и собираюсь доказать) кажется мне куда менее значимым, чем прочие качества (достоинства, недостатки и пороки) отдельной личности. Забвение этого факта неизбежно повлечет насильственное уравнивание всех и вся, куда более опасное, чем мужское иго, против которого Вы боретесь. Я опасаюсь, что феминизм, по крайней мере в том виде, в каком Вы его понимаете, буде он получит развитие в намеченном Вами направлении, не только не обеспечит женщине права на ее женскую сущность, но в конце концов приведет к тому – и я прошу прощения за грубость, – что мы заменим вопли на сопли. Поверьте, я не собираюсь навязывать вам свои моральные и эстетические воззрения. Тем не менее наука в данном случае выступает на моей стороне. Вы сможете в этом убедиться, если обратитесь, например, к работам профессора генетики и медицины Брауновского университета Энн Фаусто-Стерлинг, которая вот уже много лет активно борется против укоренившихся мифов и стремится доказать, что в действительности существуют не два пола, – мужской и женский, – а по меньшей мере пять. Хотя выбранные ею названия для трех промежуточных полов (herms, merms, ferms) кажутся мне не слишком удачными с точки зрения фонетики, я преклоняюсь перед мужеством профессора и других отважных ученых, биологов, генетиков и сексологов, готовых противостоять сильным мира сего в их маниакальном стремлении поделить все человечество на мужчин и женщин, лишив человека индивидуальности – и в конечном счете свободы, стремящихся разрушить выгодную государству и Церкви псевдонаучную традицию, ежедневно опровергаемую самой природой.
