Наконец замполит решился.
- Сергей Сергеевич, здесь... то есть тут... как бы это сказать... прямо не знаю, больно уж дело деликатное... нет, не могу, язык не поворачивается...
- Что, опять развели на корабле клопов?
- Нет-нет, если бы клопов, тогда и беды никакой.
- Что же, Савелий Юрьевич? Или снова болтают про бунт?
- И с бунтарями полный порядок. Все бунтари - люди наши, проверенные, не подведут. Тут другое...
- Савелий Юрьевич, не томите. Вы как красная девица - все вокруг да около. С каких это пор вы стали меня стесняться? Уж говорите, коли пришли.
- Хорошо, Сергей Сергеевич, скажу. В общем, так. На фулете - женщина.
Линейка, как разрывной патрон, грохнула об пол. Фулет качнуло - капитан от неожиданности наступил на тормозную педаль.
- Как... Как вы сказали? Кто?
- Женщина, товарищ капитан. Натурально женского пола. Да вы не волнуйтесь, Сергей Сергеевич. Вон графин, хотите водички?
- Женщина? Вы уверены?
- Так точно, лично проверял. Крылов Анатолий Павлович, лифтер наружного лифта. Он - это она и есть.
- Ничего не понимаю. А медкомиссия? Режимная часть, черт возьми? А Шестаков? Он-то куда смотрел?
- Выходит, смотрел... не туда.
Вдруг до капитана дошло. Он побледнел до восковой белизны, потом покраснел как рак. Подобрав с пола линейку, зачем-то передал ее замполиту. Тот взял. Неожиданно капитан залился беззвучным, рыбьим каким-то смехом. Пенные пузыри вздувались на его выпяченной губе и лопались, разбрызгивая слюну. Тело билось об стул. При этом глаза капитана были полны печали.
Замполит отступил на шаг и спрятал линейку за спину.
Так же внезапно смех прекратился. В голосе капитана появилась была обида.
- Это что же, Савелий Юрьевич, получается. Теперь на всей трассе только и будет разговоров: Грохотов - бабский капитан. У Грохотова в экипаже бабы.
- Сергей Сергеевич... Ну, Сергей Сергеевич!
- Не успокаивайте. Чего уж теперь успокаивать. И... об этом... об этой... кроме нас, еще кто-нибудь знает?
- Как не знать? Все знают, весь экипаж.
Теперь капитан присвистнул. Сначала тихо, на одной ноте, потом свист побежал волнами, и в нем стала проклевываться мелодия.
"Танец с саблями", - определил про себя замполит.
- Все знают... Кроме меня, капитана. Капитану, значит, знать не положено. Он, значит, так - вроде Володи...
- Сергей Сергеевич, не надо. У вас же сердце. И потом, ну, женщина, что ж тут такого? Не бревно же.
- Вы еще и шутите! Замполит, называется! Правая рука капитана!...
