Четыре танцующие пары — этих можно не брать в расчет, они слишком далеко и слишком заняты друг другом. Трое за ближайшим столиком заняты ужином — пожалуй, слишком усердно.
На всякий случай он пошел от стола вслед за Ковентри так, чтобы ни на секунду не выпускать из виду этих троих. Расстояние между ними постепенно, увеличивалось, но ничего не происходило.
В конце концов они оказались в узком коридоре, отделявшем кают-компанию от лестницы на верхнюю палубу. Здесь уже стало тесновато для нападения. Если бы опасения Неверова оправдались, они должны были напасть в тот момент, когда он шел за Ковентри между столиками. Однако ничего не произошло. Он чувствовал облегчение и одновременно легкое разочарование: неужели его хваленая интуиция, все время твердившая о нарастающей угрозе, на этот раз дала сбой?
Они поднялись на верхнюю палубу без всяких происшествий и остановились возле капитанской каюты.
Здесь царило какое-то непонятное оживление. В каюту то и дело входили высшие корабельные чины. Матросы торопливо, с озабоченными лицами сновали в обоих направлениях. На корабле определенно происходило что-то необычное. Однако Неверов не представлял, что, собственно, могло случиться за те несколько часов, что прошли с момента его встречи с Антони Ленцем.
— Вы все еще думаете, что капитан нас примет?
— Сейчас проверим.
Неверов толкнул дверь, но за ней вместо вежливого адъютанта оказался часовой, решительно преградивший им путь.
— Сюда нельзя, господа. Капитан не принимает.
— Но почему?
— Он болен. У него сердечный приступ.
— Кто сейчас командует кораблем?
— Первый помощник.
— В таком случае мы хотим поговорить с ним.
— Он занят подготовкой к очередному броску и никак не сможет уделить вам сейчас внимание. Приходите позже.
— Я хотел бы узнать, что случилось с капитаном?
Матрос пожал плечами.
— Вам же сказали — он болен, а я всего лишь выполняю приказ.
В конце концов они вновь оказались в коридоре. Раскрывать свои особые полномочия, которыми обладал каждый разведчик его ранга, Неверов в присутствии Ковентри не собирался, но тут Ковентри произнес фразу, от которой у Степана перехватило дыхание:
— Послушайте, Неверов, по-моему, настало время воспользоваться вашей белой картой.
Если бы он просто назвал его фамилию, это бы не поразило Неверова так сильно. Но этот человек знал не только фамилию.
Белая карта — особая привилегия эль-подразделения службы безопасности. Само существование этой карты держалось в глубокой тайне. Чтобы знать о ней, Ковентри должен был принадлежать к элитным войскам. Впрочем, необязательно. Он мог быть и сотрудником ОВРаса.
