Удовлетворенный таким внутренним объяснением, Франческо расслабился и взглянул на Анну.
Она была дивно как хороша! Эти длинные светлые волосы, обрамляющие милое личико, персиковая кожа, светящаяся сейчас здоровьем, сияющие зеленые глаза. Даже ее фигура, измененная беременностью, имела особую притягательность, которая трогала струны его души…
Жгучее желание пронзило тело Франческо. Он закрыл глаза. Бог мой! Ведь ему прекрасно известно, что Анна – ведьма, которая использовала свою красоту и невинность, только чтобы охомутать его.
Когда он снова посмотрел на нее, его взгляд был холоден.
– Заканчивай завтрак. – Франческо резко отодвинул стул и вышел.
Роды еще не совсем скоро. Он наймет человека, который будет сообщать ему о ребенке. С матерью своего малыша Франческо никогда больше не желал иметь ничего общего.
Схватки повторялись каждые десять минут. Анна сидела на краю кровати и хмурилась. Может ли первый ребенок родиться на неделю раньше срока? И как понять, настоящие ли это схватки?
Все, что ей говорили в родильном доме, сразу же вылетело из головы. Девушка надела тапочки и, подойдя к шкафу, достала оттуда небольшую сумку, которая давно ждала своего часа.
Анна решила сообщить обо всем Пегги и Арнольду. Они не станут винить ее в случае ложной тревоги. Но, выйдя в коридор, она громко вскрикнула, когда очередная схватка сковала тело. Опершись о столик, она нечаянно сбросила с него чайник и простонала.
Время пришло. Это по-настоящему.
Почти немедленно отворились двойные двери. Франческо уже надевал брюки, подпрыгивая на одной ноге.
– Я отвезу ее, возвращайся в постель, Пегги. И не спорь! – Он повернулся к Анне. – Спускайся вниз, я подгоню машину.
Ей было все равно, кто повезет ее. Анна молча смотрела, как Франческо сбежал по лестнице, натягивая на ходу синий кашемировый свитер, и, ухватившись за локоть Пегги, стала осторожно спускаться по ступенькам.
– Он такой красивый! – Анна подняла счастливые глаза на отца ребенка, забыв все прошлые обиды в момент чистой радости.
К ее удивлению, Франческо ни на минуту не отходил от нее, ободряя и воодушевляя, раздавая команды персоналу, как будто знал, что нужно роженице, и, держа ее за руку, стирал пот с ее лба. Он заслужил этот благословенный момент перемирия.
Словно завороженный, Франческо коснулся щеки своего крошечного сына, заметил, как открылись его огромные, слегка мутные глаза и почувствовал, что уже любит этого малыша всем сердцем.
