Очень показательную картину употребления спиртных напитков находим в лирике поэтов Серебряного века. Чаще других использует названия напитков Гумилев, причем как в рифме (17), так и внутри строки (16). Вино у него может быть «золотым» (2 раза), «горячим», «страшным», «багровым», «старым» и даже «влюбленным», контекст чаще всего положителен («Какой-то край обетованный / Восторгов, песен и вина»; «Прекрасно в нас влюбленное вино / И добрый хлеб, что в печь для нас садится, И женщина, которою дано, Сперва измучившись, нам насладиться»).
Г. Иванов обращается к «сильной» алкогольной лексике нечасто и исключительно в рифме. Эпитетов только два («дешевое» и «земное»), контексты — нейтральные и положительные (еда, веселье, любовь).
Пастернак тоже использует эту лексику довольно часто (в строке 16 раз, в рифме — 9), но при этом нередко в переносном значении. Эпитеты у него редки, в основном — отрицательные («захолустное», «приворотное»; оно «булькает», хотя есть и «янтарные дни вина»). Зато часто встречаются «именные» напитки («Скромный дом, но рюмка рома / И набросков черный грог…»; «По захладелости на вкус / напоминая рислинг»).
Очень редко и почти всегда — внутри строки используют алкогольную лексику Сологуб и Цветаева. Наконец, в рифмах Ахматовой вино встречается 18 раз — ровно вдвое чаще, чем в строке — причем почти всегда в сопровождении эпитетов, нередко очень индивидуальных и выразительных; отличить прямое значение от переносного при этом удается далеко не всегда. Приведем в виде исключения все контексты:
Не будем пить из одного стакана
Ни воду мы, ни сладкое вино,
Не поцелуемся мы утром рано,
А ввечеру не поглядим в окно;
Я с тобой не стану пить вино,
Оттого что ты мальчишка озорной.
Знаю я — у вас заведено
С кем попало целоваться под луной;
А дальше — свет невыносимо щедрый,
Как красное горячее вино…
Уже душистым, раскаленным ветром
Сознание мое опалено;
И мнится мне, что уцелела
Под этим небом я одна, —
За то, что первая хотела
Испить смертельного вина;
Мимо зданий, где мы когда-то
Танцевали, пили вино,
Мимо белых колонн Сената.
Туда, где темно, темно;
Спокойной и уверенной любови
Не превозмочь мне к этой стороне:
Ведь капелька новогородской крови
Во мне — как льдинка в пенистом вине;
Не оттого ль хозяйке новой скучно,
Не оттого ль хозяин пьет вино
И слышит, как за тонкою стеною
Пришедший гость беседует со мною?
Буду с милыми есть голубой виноград,
Буду пить ледяное вино
И глядеть, как струится седой водопад
