Вновь раздался треск – и какой! Один из пьедесталов раскололся, и первый идол отодрал ноги от цоколя. Наконец-то свободный, он тяжко спрыгнул наземь, вытянув руки прямо перед собой, и пытался поймать равновесие и сориентироваться в пространстве.
Пегги попятилась, представив себе, как эти ручищи гладят ее лицо.
Ожившая статуя не выглядела злобной; в принципе она походила на громадную и дурно сделанную заготовку куклы. На ладонях не было пальцев, а сами ладони напоминали скорее боксерские перчатки. Это был недочеловек – недотепистый увалень, шатавшийся по саду и натыкавшийся на деревья. Его уже хотелось пожалеть.
– Охохонюшки-хо-хо! Не к добру все это, – проскулил синий пес. – Ох, не к добру!
– Разделяю твое мнение, – прошептала Пегги. – Полагаю, мы с ними еще намучаемся.
В следующие четверть часа от цоколей оторвались и ступили на землю еще десять статуй. Они перемещались вслепую, на ощупь, шли кто куда и сталкивались друг с другом, как крепко выпившие пьянчужки. Порой они падали на спину и в попытке встать совершали уморительные телодвижения. Пегги Сью с синим псом посчитали более благоразумным спрятаться в укрытии, им не очень-то хотелось, чтобы эти сделанные тяп-ляп куклы зажали их между собой, ведь каждая весила почти четыреста кило! Притаившись у входа в развалины, они тем не менее с нескрываемым интересом наблюдали за маневрами идолов. Некоторые забредали в терновые джунгли и старались выпутаться из колючих захватов, оставляя на шипах куски кожи.
– Видал? – обратилась Пегги к синему псу. – Они не кровоточат! Их мясо, кажется, не имеет кровеносных сосудов.
– Ага-ага, – подтвердил пес. – Я думаю, что в эти организмы вложили несколько базовых принципов генетической информации, главный из которых – приказ выжить.
Две статуи все никак не могли отделиться от своих пьедесталов. Они двигались не столь энергично, как другие, и мясо на уровне коленей порвалось. Можно было не сомневаться, что под покровом ночи доктор вновь заявится их лечить. А пока что из-за хаотичной прогулки розоватых истуканов проникнуть в сад стало невозможно. В любой момент рискнувший пробраться туда мог быть раздавлен этими обезличенными колоссами, ведь получить один их тычок под ребра означало примерно то же, что попасть под несущийся на полной скорости автомобиль.
Мало-помалу идолы стали ходить с большей осторожностью, хотя топот их не стихал. В конце концов до них дошло, какую угрозу представлял колючий терн, и они стали прохаживаться в центральной аллее.
