– Ты хочешь сказать, что он поступил с изуродованными статуями так, как обращаются с живыми существами после несчастного случая?
– Да, он больше не в состоянии отличить человека от скульптуры, изображающей человека. Обнаружив этих идолов, он вбил себе в голову, что должен заживить их «раны». Эта версия хоть и отдает безумием, но по-своему вполне логична.
– Да он просто псих! – протявкал пес. – Сдается мне, что ему сперва стоило бы подлечить собственную голову, иначе поздно будет.
Пегги тихонько подошла к пьедесталам. Статуи в бандажах – это было нечто! Они напоминали хорошо отмытых мумий, ожидавших, когда же их положат в саркофаг.
Черт возьми! Тот, кто это сотворил, был больной на всю голову, без сомнения!
Пегги вытянула руку. От бандажей исходил запах лекарств, словно на раздробленные камни нанесли слой мази. Она едва сдержала нервный смешок, представив себе скульптуры, чьи раны «обработаны» каким-нибудь бактерицидом вроде меркурохрома. Любопытство победило все ее сомнения. Сейчас она все увидит своими глазами! Кончиками пальцев она подлезла под повязки. Но, едва прикоснувшись к бинтам, Пегги ойкнула от удивления. Под повязками было тепло… Похоже на разгоряченную кожу побитого боксера после боя. Но главное, там было что-то мягкое. Податливое.
«Вот и у меня съехала крыша, – подумала она. – Что там может быть, кроме ваты… или компрессов? Ведь под ними – камни!»
Она чуть оттянула переплетенные бинты на уровне щиколотки. От того, что она увидела, у нее волосы на голове вздыбились, и она сделала над собой усилие, чтобы не отшатнуться в ужасе.
Под повязками было мясо! Теплая трепещущая плоть, которой заткнули раны в камне. Трещины и следы от ударов киркой были забиты живой замазкой, и скульптура вся чуть подрагивала, словно ее стегали прутиком. Плоть была горячей, раскаленной даже, как если бы это вещество прикладывало все силы, чтобы закрепиться на мраморе. И надолго!
– Ну, вообще, – промямлил синий пес, выпучив глаза шарами. – Ведь… да… да это же…
– Операция по пересадке кожи, – договорила Пегги.
Собственно, она сразу обо всем догадалась. Будь она похрабрее, распеленала бы мумию.
Пегги подняла голову и принялась внимательно изучать, что же это за повязки такие. Кстати, интересно, попытался ли он заодно сделать пластику тем статуям, кому лица разбили киркой? Ну, разумеется. В таком случае, что за физиономии прячутся теперь под бесчисленными, крест-накрест наложенными лентами марли? Лица – человеческие, или…
