Пегги Сью не могла оставаться в таком виде, если не хотела подхватить насморк. Новую одежду следовало найти немедленно, потому что, заболей она в этих местах, доктор Скелет не заставит себя долго ждать, а ей ох как не хотелось поближе познакомиться с его остро отточенным мастерством.
В рюкзаке Себастьяна она отыскала кое-какую одежду, чтобы можно было выглядеть поприличнее; затем Пегги предприняла попытку разбудить синего пса и ущипнула его за правое ухо.
– Что такое? – пролаял пес. – Ну как, из меня уже сделали сосиску? Не-а!.. Лапы-то пока на месте!
Он несказанно обрадовался и уселся, потягиваясь.
– У-у, удав с ушами! – заверещал он, задыхаясь от бешенства. – Этот псих ненормальный срезал мой галстук! Я как будто голый!
– Не ной, – шепнула Пегги Сью, – все могло быть гораздо хуже. Посмотри вон на ту мышь. Он исхитрился прооперировать даже такую кроху.
Пегги забавляла шустрая беготня маленького грызуна. Наглый мышонок ни капли не боялся посторонних, петлял между разной строительной дребедени и что-то самозабвенно грыз. Когда он становился на задние лапки, на брюшке его виднелась оставшаяся после операции проплешинка. А вот шрама как не было. Когда у него заново отрастет шерстка, следов от скальпеля там не останется.
И снова Пегги подумала о том, какие неполадки обнаружил участливый доктор в крохотном тельце: шумы в сердце? Блуждающую почку? И как следует относиться к такому избытку профессионального рвения?
– Операция по пересадке сердца серой мышке… – прошептала девочка. – Только представь! Пересадка сердца, проведенная во мраке склепа без операционного блока и навороченной аппаратуры.
– Я в шоке! Ага-ага, – подтвердил синий пес. – Да ни один врач не возьмется совершить подобное микрохирургическое чудо в таких отстойных условиях.
Чувствуя себя неловко в одежде на несколько размеров больше, Пегги снова подошла к Себастьяну. Некоторые рубцы исчезли вовсе, но на их месте возникли новые, как будто ночной хирург бесконечно переделывал свое творение на манер богемного художника, которому некуда торопиться и он спокойно вносит в картину поправку за поправкой, чтобы достичь абсолютного совершенства. Если так и дальше дело пойдет, закончит ли он когда-нибудь кромсать бедного мальчика? Очень, ну очень сомнительно. Либо… Либо, уже вернув ему здоровье, не пытается ли он теперь улучшить его? Подобно скульптору, который без конца старается улучшить свое гипсовое изваяние.
Эта гипотеза напугала Пегги. Она поспешила положить ладонь на лоб Себастьяна, а затем посчитала его пульс. У него была небольшая температура, так что тревога оказалась ложной.
