— А теперь отправляйся на мостик и доложи о своем прибытии мистеру Дункану. Я дам ему знать, что ты придешь. Он подыщет для тебя какую-нибудь непыльную работенку.
Ричард Дэниел не бросился со всех ног выполнять приказ, как того требовали обстоятельства, потому что капитан внезапно превратился в сложную схему. В схему, не похожую на схему кораблей и роботов, состоявшую из странных символов, и некоторые из них, как он понял, были явно химического происхождения.
— Ты слышал, что я сказал?! — рявкнул капитан. — Пошевеливайся!
— Да, сэр, — произнес Ричард Дэниел, усилием воли вытеснив из сознания схему и возвращая капитану его прежний телесный облик.
Ричард Дэниел нашел первого помощника на мостике; это был мрачного вида человек с лошадиным лицом, в чертах которого сквозила едва скрытая жестокость.
А рядом с консолью, забившись в кресло, сидел еще один член экипажа — омерзительный, отупевший пропойца. Пропойца хихикнул.
— Ну и дела, Дункан. Вот тебе и первый механический член экипажа «Скитальца».
Дункан оставил его слова без внимания.
— Надеюсь, что ты трудолюбив и исполнителен и тебе не взбредет в голову портить с нами отношения, — сказал он Ричарду Дэниелу.
— Будьте спокойны, — заверил его Ричард Дэниел и с удивлением почувствовал, что в нем зарождается совершенно новое ощущение — ему захотелось расхохотаться.
— Тогда ступай в машинное отделение, — приказал Дункан. — Там у них есть для тебя работа. Когда кончишь, я подыщу для тебя что-нибудь еще.
— Слушаюсь, сэр, — повернувшись на каблуках, отчеканил Ричард Дэниел.
— Минуточку, — остановил его помощник. — Я хочу представить тебе нашего корабельного врача, доктора Абрама Уэллса. Можешь сказать спасибо, что тебе никогда не понадобятся его услуги.
— Здравствуйте, доктор, — самым вежливым тоном произнес Ричард Дэниел.
— Приветствую тебя, — отозвался доктор, вытаскивая из кармана бутылку. — Ты вряд ли, конечно, составишь мне компанию. Не беда, я сам выпью за твое здоровье.
Ричард Дэниел повернулся и ушел. Он спустился в машинное отделение, и его заставили чистить, скрести и убирать мусор. Это место созрело для уборки. Прошел, видно, не один год с тех пор, как его в последний раз приводили в порядок и грязи там было столько, сколько может скопиться лишь в машинном отделении, — то есть несметное количество. А когда с машинным отделением было покончено, нашлись другие места, которые нужно было вычистить и подремонтировать, и бесконечные часы он чистил, красил и драил корабль. Это была нуднейшая, отупляющая работа, но его это вполне устраивало. Ведь благодаря ей у него было время, чтобы поразмыслить, время, чтобы разобраться в себе, обрести равновесие и продумать какие-то планы на будущее.
