(Лисмайеров Губерт и учительские отпрыски стояли на краю поляны и внимали Ханси с раскрытыми ртами. Они думали, что рассекретили его чемпионские уловки и хитрости!)
За два дня Ханси заработал четыре раза по двести шиллингов, что его, конечно, радовало. Однако кроме шиллингов ему досталась и одна затрещина. Когда Ханси махал вслед своему отъезжавшему ученику, рядом с ним стоял господин Харчмайер. Он тоже помахал. А потом спросил Ханси:
— Ну, Ханси, теперь у тебя, считай, целый капитал! Что делать-то с ним станешь? Купишь себе что-нибудь этакое?
Ханси кивнул.
— Что же купишь? — полюбопытствовал отец.
— Новые лыжи! — выпалил Ханси. И получил затрещину.
Изо дня в день шли теперь в Верхний Дуйберг газеты. В каждой сообщалось что-нибудь про местечко и про новый спорт, про Ханси и Фанни. Фанни улыбалась с двух обложек толстых иллюстрированных журналов, Ханси — с трех. И еще в семнадцати газетах было интервью с Ханси. Ханси читал их и сам себе изумлялся; он узнал о себе невероятно много нового, о чем даже не подозревал.
А потом произошло вот что: Ханси сидел на скамейке у входа в ресторан со слезами на глазах и четырьмя красными отметинами на левой щеке. Господин Харчмайер отвесил ему очередную затрещину, потому что Ханси вертел туда-сюда водопроводный кран на стойке бара, зажимая отверстие большим пальцем, и обрызгал господина Харчмайера.
Пока Ханси сидел и размышлял, не разреветься ли ему как следует, подошла Фанни Тюльмайер. Она посмотрела на щеку Ханси и спросила:
— По уху схлопотал? Ханси кивнул.
— Позволяешь? Ну и дурак! — презрительно фыркнула Фанни.
— Он же намного сильней, — сказал Ханси.
— Да он против тебя ничто! — сказала Фанни. — Ты чемпион, у тебя три цветных фото на обложках плюс семнадцать интервью!
— Ну и что?
— Что, что? Да ничего! — Фанни подсела к Ханси. — Где ж это видано, чтоб чемпион подставлял щеку тому, кто последнее место занял! Лично я себя больше в обиду не даю. Сегодня мама сказала, чтоб я шла заниматься, а я ей заявила: ладно, я позанимаюсь, только потом ни к пене, ни к дулу даже не притронусь! После этого мама об учебе не заикалась!
— Честно?
— Честно! — кивнула Фанни. — Мы с тобой, Ханси, в данный момент ОСОБЕННЫЕ! И мы будем последними идиотами, если этого не используем!
— Мой папа и твоя мама — это, знаешь, не одно и то же, — засомневался Ханси.
— А давай проверим!
Фанни затолкала Ханси обратно в ресторан.
Харчмайер, господин учитель, Тюльмайер и Лисмайер сидели за столом клиентов-завсегдатаев и читали друг другу выдержки из газет.
