Закончив уборку, дворники тут же исчезли, словно растворились в воздухе. Через некоторое время на перроне показался седобородый библейского вида старик в затертом пиджаке с аккуратными заплатками на локтях, в синих спортивных штанах и в потрепанных кедах, завязанных разноцветными шнурками. Прикурив выуженный из помятой пачки «бычок», он приступил к детальному осмотру урн. Зашуршал целлофановый пакет с красочной рекламой столичной торговой сети, звонко забились в нем друг о друга пустые пивные бутылки. Бомж ловко и без заминки собирал богатый «урожай» стеклотары, по ходу запихивая в карманы пиджака надкусанные пирожки, беляши и булочки.
Вдалеке глухо и тревожно загремело. Зазвенели в металлических урнах пустые бутылки, завибрировали стекла в высоких оконных рамах здания вокзала. Перрон отозвался вибрацией, словно началось далекое землетрясение. Седобородый старик взвалил на плечо громоздкий пакет и слегка шатающейся походкой поплелся к мосту надземного перехода. Громкоговорители на высоких бетонных столбах ожили – голос диспетчера хрипло и невнятно скороговоркой сообщил, что на первую платформу через минуту прибудет скорый поезд «Владивосток – Советская Гавань»...
Нарастал зубодробительный перестук колес. Загудел оглушающим воплем свисток. Рассекая тонкую сетку утреннего дождя, на вокзал буквально ворвался локомотив-тяжеловес, а следом за ним потянулась и длинная вереница однообразных синих пассажирских вагонов. Вытянувшись всем своим длинным змеиным телом вдоль перрона, поезд напоследок вздрогнул и замер. В воздухе запахло тяжелым антрацитовым дымом.
– Приехали, – безрадостно вздохнула стройная брюнетка, белобрысый мальчишка-сынок крепко держал за руку свою мать и пытался рассмотреть через мутное после путешествия стекло перрон.
Рядом с брюнеткой высился мужчина в форме старшего лейтенанта военно-морского флота Российской Федерации. Его волевое лицо было несколько бледным и уставшим. Он задумчиво вглядывался в запотевшее окно и напряженно морщил лоб, чуть переминался с ноги на ногу. Даже невооруженным глазом было заметно, что офицер сильно нервничает, волнуется, ведет себя так, словно привез свою семью не просто к новому месту службы, а в лагерное поселение.
Причин для беспокойства у старшего лейтенанта ВМФ РФ Михаила Павлова по прозвищу Полундра было предостаточно. Это и переезд на новое место жительства в Советскую Гавань, и предстоящая служба в печально известном среди военно-морских офицеров порту Ванино. Но больше всего он переживал не за себя, а за жену и сына. Ведь это по его вине Оля ушла с любимой работы, распрощалась с лучшими подругами, а сын вовремя не пошел в детский садик. И все это ради того, чтобы, как и прежде, быть рядом с ним, чтобы поддержать в трудный период жизни. Как все сложится здесь, на новом месте, Полундра мог только гадать. Но все, что он знал о Совгавани, ничего хорошего его семье не предвещало.
