Женщина впала в панику. Брак ее с самого начала был лишен ореола романтики и бурной страсти, спать со своим будущим мужем она начала задолго до свадьбы, замуж за него выходила для того, чтобы скрыть грех, как раньше говорили. Единственное, что утешало ее в первое время, так это то, что Гарри женился на ней вопреки воле своих родителей. Поговаривали, что те обещали купить сыну мотоцикл, если он откажется от брака с беспутной Алкой, но Гарри гордо отказался от мечты всех юношей того времени. Впрочем, мотоцикл ему все равно купили.
Алка после рождения дочки как-то сразу растеряла очарование юной порочной девушки, которое так выделяло ее среди ровесниц, и жизнь ее вяло потекла по старым, заросшим травой рельсам заброшенной железнодорожной ветки. Теперь уже Алка с завистью смотрела на бывших одноклассниц: в них только начала пробуждаться сексуальность, они только начали чувствовать всю прелесть своего поистине магического воздействия на мужчин, у них было все впереди, даже у самых нелепых и неинтересных. А у нее, Алки Трифоновой, самой красивой девочки в школе, все было в прошлом. Да и вес она набрала после родов, и второй подбородок откуда-то по-явился, лицо оплыло и стало безобразно круглым, и глазки на фоне этой шарообразности стали казаться какими-то маленькими. Поэтому Алка и начала слишком ярко краситься, пытаясь спасти положение.
А любви… любви больше не было. Когда они с Гарри расписались и официально стали жить вместе, сумасшедшая запретная страсть превратилась в то, что Алка наблюдала из года в год в своей семье. Между своими родителями. С тех пор она стала мечтать о любви. Нельзя сказать, чтобы попыток найти ее не было, время от времени женщина решалась на небольшой адюльтер, но то, что происходило между ней и очередным претендентом на звание прекрасного принца, было скорее похоже на какую-то суетню кошек на газоне. Да и сами претенденты были как-то не очень: перепуганный до полусмерти бухгалтер, электрик с нечистыми ногтями, компаньон мужа, обрюзгший и рыхлый. В конце концов она отчаялась и зачастила в местный стрип-клуб.
Появление в ее жизни Гордона было похоже на сказку. И имя у него было необыкновенное, напоминающее хороший джин. Правда, сам Гриша говорил, что так, кажется, звали какого-то поэта, из-за сходства с которым ему и дали этот псевдоним. Директором мужской группы был бывший филолог.
Когда Гриша пришел на собеседование, он слегка прихрамывал, днем раньше натер ногу новыми ботинками. Именно этот дефект вкупе со смазливым личиком и врожденной пластикой подкупил будущее начальство: общеизвестно, что женщины сходили с ума от хромоты Джорджа Гордона Байрона. Хромота скоро прошла, а кличка осталась.
